Letter 520

Date	11/23 December 1876
Addressed to	Vladimir Stasov
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 738, No. 343, л. 13–15)
Publication	Русская мысль (1909), No. 3, p. 112–113 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VI (1961), p. 92–93

Text

Russian text (original)

Москва 11 дек[абря] 1876 г[ода] Многоуважаемый Владимир Васильевич! Быть может, Вы правы, полагая, что «Отелло» мне не по плечу, — но не невозможно также, что Вы и ошибаетесь. Я высоко ценю Ваш ум, Ваше тонкое художественное чувства, Вашу многостороннюю и громадную эрудицию, на несмотря на все это (откровенность за откровенность), Ваши приговоры насчёт силы творческой способности бывают иногда не абсолютно верны. Я сильна подозреваю, что та сила которая не признается Вами во мне, допускается в гг. Мусоргском, Щербачёве, Ладыженском и т. д. Не Вы ли писали мне, что Щербачёв написал лучшую фортепьянную пиэсу после Шумана. Шуман и Щербачёв!!! Человек, который мог письменно сопоставить две сталь несоизмеримые величины, должен бы, мне кажется, допустить возможность другого, по крайней мере столь же смелого сопоставления, т. е. Шекспира и меня. На повторяю, очень может быть, почтенный Владимир Васильевич, что Вы и правы. Тем не менее я не только прошу, но требую исполнения Вашего обещания. Теперь семя шекспировской трагедии упало на почву моего музыкального измышления, и я не могу не написать «Отелло». Что ж будет хорошего, если я сам скрою сценарий или обращусь к первому попавшемуся строчиле? Я глубоко, твёрдо уверен, что из всех известных мне лиц только Вы одни в состоянии набросать настоящий сценариум «Отелло». С одной стороны, Вы превосходно знаете и понимаете Шекспира, с другой стороны, Вы сталь же превосходно знаете музыкальные требования оперного сценариума. Очевидно, «Отелло» не может не измениться (относительно последования сцен), будучи применён к условиям сценическим. Кое-что сократить, может быть, даже существенно изменить, — мне кажется необходимым. Дело это щекотливо. Я провёл теперь несколько бессонных ночей, соображая мой сценариум, и ничего не мог сделать. Вы это можете, и я тверда уверен, Владимир Васильевич, что Вы не откажетесь прийти ко мне на помощь. Я ждал с лихорадочным нетерпением Вашего письма; с ещё большим нетерпением буду ожидать следующего. «Иванушка-дурачок» - прелесть. Но теперь я ничем, кроме «Отелло», увлекаться не могу. Что я воспользуюсь Вашей прелестной программой — это несомненно, — но только не сейчас. Простите мне быть мажет части письма. Я все эта время неуспехам «Вакулы». Искренно уважающий Вас * П. Чайковский * и заранее благодарный.