Letter 985
| Date | 26 November/8 December 1878 |
|---|---|
| Addressed to | Nadezhda von Meck |
| Where written | Florence |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2901) |
| Publication | П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 1 (1934), p. 499–500 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 482–483 To my best friend. Correspondence between Tchaikovsky and Nadezhda von Meck (1876-1878) (1993), p. 384–385 (English translation) |
Text
| Russian text (original) |
Villa Bonciani, 8 часов А дождь продолжает упорно лить. Не скажу, чтобы я радовался этому. Италии вообще как-то не идёт ненастье; на то она и Италия, чтоб небо было вечно синее. Но я охотно мирюсь с этим. В моих комнатах так уютно, так светло, на сердце у меня так спокойно. Я так глубоко наслаждаюсь и отдыхаю от двух ужасных месяцев, проведённых в Москве и Петербурге, — что могу не без некоторого удовольствия внимать тихому шуму падающего дождя и при этом думать, что я под тёплым Вашим крылышком защищён от всяких скучных и несносных столкновений со светом. Давно я не находился в таком сладком и очаровательном состоянии совершенного удовлетворения. Как Ваше здоровье? Ничего не может быть несноснее головной боли. Если и сегодня у Вас боль продолжается, то надеюсь, что Вы не напишете ни одной строчки. Я по опыту знаю, до чего писание увеличивает головную боль. Телеграмма Модеста была для меня очень приятным сюрпризом. Я не знал, что симфония должна была быть исполнена теперь. Успеху, о котором он извещает, можно вполне верить. Во-1-х) Модест знает, что я вовсе не люблю, когда меня тешут преувеличенными известиями об успехе; во-2-х) скерцо было повторено, а это уж несомненный признак успеха. По случаю этого известия я сегодня целый день погружен в нашу симфонию. Распеваю её, вспоминаю, где, как и под каким впечатлением было написано то или другое, переношусь за два года назад и с каким-то отрадным чувством снова обращаюсь к настоящему. Сколько перемен! Как много совершилось в эти два года! Когда я начинал эту симфонию, Вы были мне ещё очень мало знакомы. Но я отлично помню, что я писал её для Вас. По какому-то предчувствию я знал, что никто так чутко, как Вы, не отзовётся на мою музыку, что души наши очень сродни, что многое высказанное в этой симфонии понятно Вам более чем кому-либо. Я ужасно люблю это детище своё; оно принадлежит к числу тех, в которых я не боюсь разочароваться. В 3-ем часу я, взявши Алексея, отправился в город и в Cascine. В Cascine мы пришли как раз, когда дождь из мелкого и как будто скоропреходящего обратился в упорный. Убедившись, что надежды на ясное небо нет, — я вернулся домой. Я непременно побываю на выставке новых картин. В прошедшем году я был на ней, но она была на другом месте. Там была одна Римская матрона поразительной красоты, и мне приходило тогда в голову, что если б Вы увидели эту картину, Вы бы, может быть, приобрели её. Кроме того, я не уеду из Флоренции, не побывав в Uffizi, в Pitti, в San Lorenzo. Любите ли Вы здешний Duоmo? Я его люблю до страсти; мне нравится его суровая простота, и потом, я в архитектуре не знаю ничего пленительнее Campanile. Вообще я очень люблю Флоренцию. Есть ли здесь теперь хорошая драматическая труппа? Если бы не было дождя, я, может быть, отправился бы сегодня ради воскресенья в театр. Но дома лучше. Сейчас примусь за Lalo, если Алексей, посланный к Вам, принесёт его. Будьте здоровы, бесценный друг. Ваш П. Чайковский В следующем письме напишу об Lalo. |
