With P. I. Tchaikovsky (TH 326)

Tchaikovsky Research

With P. I. Tchaikovsky (У П. И. Чайковского) (TH 326) [1] was the title of an interview between Tchaikovsky and a reporter identified only as "S. Yar—", which was published in the Odessa Leaflet (Одесский лиситок), 19 January 1893 [O.S.].

Tchaikovsky fulfilled five conducting engagements during his visit to Odessa between 12/24 January and 25 January/6 February 1893, and this was the second of four interviews he gave during his visit [2].

Russian text

Побывал раза три у нашего дорогого гостя Петра Ильича. О любезном приеме, оказанном им мне, как и всем своим знакомым, говорить не стану. Цель моих посещений — побеседовать по некоторым довольно любопытным вопросам — достигнута мною только отчасти, но и то немногое, что мне удалось услышать от нашего знаменитого композитора, полагаю, будет далеко небезынтересным для наших читателей. Несмотря на раннее время, назначавшееся мне Петром Ильичем для беседы — девять часов утра, — и, несмотря на мою аккуратность, ни одно посещение моё не проходило без массы свидетелей. И все это лица из мира музыкального! То застанешь г. Сапельникова, то г. Фельдау, то г. Эммануэля, то г. Москалева. О «знаменитых малютках» и говорить нечего. Вот и вчера тоже: в 9 часов утра (Пётр Ильич встает в 7 часов) уже производился экзамен Рувиму Каминскому, а в это время пришёл и другой музыкальный мальчик — Костя Думчев.

— Сами видите, — сказал мне Пётр Ильич, — что только урывками и можем беседовать, а так «по душе», что называется, нам вряд ли удастся. Скоро десять часов; явится г. Эммануэль и надо идти на репетицию «Пиковой дамы».

Не успел он это сказать, как в дверях, действительно, показалась веселая фигура нашего капельмейстера, и, спустя четверть часа, Пётр Ильич был похищен.

Приход Рувима Каминского послужил для меня предлогом побеседовать о наших «знаменитых малютках». А малюток этих в Одессе теперь немало: Костя Думчев, Рувим Каминский, Зиссерман (прибыл из Киева, где уже окончил курс в музыкальном училище под руководством известного преподавателя Шевчика). Все это — скрипачи.

Заговорили об увлечении Одессы Костей Думчевым.

— Что мальчик этот — огромный талант, не подлежит сомнению. Я слушал его два раза и остался очень доволен, — сказал мне Пётр Ильич, — но производить Костю в гении и подносить адрес, содержание которого мне передавали, значить только содействовать тому, чтобы талант, от природы данный, был совершенно загублен. По отношению к Косте Думчеву, Одесса — глубокая провинция. В крупных центрах за границей «знаменитых малюток» много («Wunderkinder» как их там называют), но в гении их не производят. Обнаружен у малютки талант — прекрасно, ребенка следует учить и учить, но тотчас выдвигать его на эстраду, показывать публике, как нечто законченное, великое, кружить ему голову, приучать к легкому успеху — значит губить мальчика. Как ни хорошо играет Костя Думчев, как ни огромен его талант, всё-таки, в конце концов, это исполнение дилетантское. Положим, бывают примеры, что дети в самом юном возрасте обнаруживают гениальность, — мы видим это на Моцарте, А. Рубинштейне и др., но примеры эти слишком редки и должны считаться большим исключением.

— Чем объяснить, что «знаменитые малютки» в концертах всегда исполняют самые серьезные и трудные вещи?

— В этом, конечно, не вина исполнителей, а их руководителей, полагающих почему-то, что это лучший способ показать публике выдающийся талант детей, удивить публику. В сущности, судить о таланте можно и не прибегая к этому способу, но масса любит все экстраординарное, а это известно родителям «малюток», видящим в концертах средство улучшить своё материальное положение. Впрочем, отец Думчева говорил мне, что он везет своего сына в Петербург в консерваторию, и что средства дать своему сыну дальнейшее музыкальное образование он только и может черпать из концертов.

Играл при мне пред Петром Ильичем и Рувим Каминский. Наш великий композитор, прослушав исполненные мальчиком три пьесы, весьма одобрительно отозвался об его игре и обещал тут же находившемуся отцу его оказать ему содействие для поступления со временем в консерваторию.

С особенной похвалой Пётр Ильич отозвался и о малолетнем скрипаче Зиссермане, концерт которого состоится на днях в Биржевой зале, чему в значительной степени содействовал и наш дорогой гость.

На замечание одного из прусутствовавших (весьма компетентного в музыке одессита), что большинство талантливых мальчиков — евреи, Пётр Ильич заметил, что в этом ничего удивительного нет, так как давно уже дознано, что евреи — самый музыкальный народ.

Заговорили о нашей опере. В общем Пётр Ильич составом оперной труппы доволен. Узнать подробно мнение нашего гостя об отдельных персонажах мне не удалось. Вскользь Пётр Ильич высказал, что г. Супруненко поёт весьма музыкально и что в пении его видна хорошая школа.

На вопрос мой Петру Ильичу, считает ли он Одессу музыкальным городом, наш великий композитор выразился, что Одесса только на пути к тому, чтобы стать таковым, и что развитию музыкального вкуса одесситов в значительной степени может содействовать как постоянная опера, так и, главным образом, наше музыкальное общество, в составе которого есть лица, хорошо ему известные своей энергией и любовью к музыкальному делу. Между прочим, П.И. указал на прис[яжного] пов[еренного] Куперника, хотя и дилетанта, но человека, весьма серьёзно относящегося к делу и по-видимому стремящегося к широкому развитию музыкального дела в Одессе.

— А не пришло ли уже время открыть на юге консерваторию? Такие города, как Киев, Харьков и Одесса — представляют крупные пункты, дающие значительный контингент лиц, стремящихся к серьёзному музыкальному образованию.

— Совершенно верно, но пока достаточны и музыкальные училища, раз они энергично будут преследовать намеченные ими себе задачи. И юг имеет в составе преподавателей музыкальных классов таких лиц, которыми может смело гордиться. Но если бы речь уже зашла об открытии консерватории на юге, то наиболее соответствующим этому был бы город Киев, музыкальность которого вне сомнения.

Вот сущность тех отрывочных бесед, которые мне удалось иметь с Петром Ильичем. Не могу не выразить ему благодарности и за те немногие минуты, которые им мне уделены при той массе утомительной работы, так любезно принятой им на себя в Одессе.

Publication

First published in the newspaper Одесский лиситок, Odessa, 19 January 1893 [O.S.].

Reprinted for the first time in Grigory Moyseyev, Одесские гастроли в зеркале прессы. Два забытых интервью П. И. Чайковского (2010), p. 123-124.

Notes and References

  1. Not included in ČW.
  2. See With P. I. Tchaikovsky (a slightly earlier interview with the same title, not in TH), In Memory of P. I. Tchaikovsky (TH 327), and Tchaikovsky on Odessa (TH 328). The last two interviews were first published later in the year after Tchaikovsky's death.