Letter 1059

Date	6/18 January 1879
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Clarens
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1528)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 504–506 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 201–202 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 27–28 (abridged) Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 197–198 (English translation; abridged) Неизвестный Чайковский (2009), p. 267–268

Text

Russian text (original)

Clarens 6/18 я[иваря] 1879 Модя! Толя предложил мне писать в форме дневника, и я согласился попробовать. Есть много вероятия, что мой дневник недостаточно интересен. Но посмотрим. Пятница 5/17 Встал в 9-ом часу. Весьма смеялся над Алёшей, у которого небольшой флюс, и распухшая щека придавала ему необыкновенно комический вид. После кофе совершил все ту же прогулку. Я обуреваем в настоящее время необыкновенным сладострастием, и поэтому все мои прогулки проходят в бесплодных надеждах на какие-нибудь встречи. Около Русского пансиона, от сознания, что в стенах его заключается столько милых девиц — у меня всегда замирает сердце, и я останавливаюсь в надежде хоть увидеть одну из них в окно. Жалкое заблуждение! Кроме убирающей комнату горничной, я никого не вижу. После прогулки занимался, и весьма успешно: а именно: кончил большой ансамбль первого действия перед заключительной сценой (Иоанна одна, хор ангелов). За обедом был в очень весёлом настроении и хохотал с Marie. По поводу поданной мне моркови я спросил, что она больше любит: морковь или поцелуи мущины? Отвечала решительно: поцелуй. После обеда гулял один, ибо Алёша не совсем здоров. Возвратившись, провёл Мучительные часа два. Нужно было приготовить к следующему дню текст капитальной сцены Иоанны с ангелами. Ужасно мне эта трудна достаётся. Потом вообще был в нервном состоянии от мысли, что ещё так много нужно работать прежде чем окончится этот труд. Вот моё несчастье! Я вечна спешу, сгораю от нетерпения дожить до той минуты, когда все готово. Потом играл в карты с Алёшей и, мучимый сильным приступом аппетита, с нетерпением дожидался ужина, за коим, между прочим, были поданы макароны. Лёня, бедный, тотчас после ужина лёг спать, ибо не вполне здоров. Я написал письма к Н[адежде] Ф[иларетовне], а потом до 12 часов наслаждался «Крошкой Доррит» Диккенса. Ну что это за чудная вещь! Спал не особенно хорошо. Суббота, 6/18 Алёша разбудил меня в 9-ом часу. У него щека распухла до того, что нет возможности смотреть без смеха. Хотя он говорил, что совсем здоров, но по глазам было видно, что не совсем. Занятия сегодня были удивительно удачны, так что за обедам я был опять очень весел и опять много хохотал с Marie. Гулял Один. Погода чудесная: мороз и при этом ясное небо. Теперь очень забавно гулять по здешним местам, потому что на каждом шагу, как только куда-нибудь подымешься, встречаешь массу мальчишек, девчонок и даже взрослых, занимающихся скатыванием с горы на саночках. Опять были тщетные пожирания глазами всех попадавшихся девиц. Заходил на кларанское кладбище. Там появилась немало новых могилок. Около Монтрезской церкви долго сидел на лавочке и наслаждался. Возвратившись домой и получив письмо от Котека и письма от П. И. Юргенсона с векселем на 500 фр[анков], занимался составлением первой сцены второго действия Оперы. Алёша чувствует себя не совсем хорошо. Я хочу его уложить сейчас и напоить чаем. Он в жару, — но я спокоен, ибо вижу по всему, что серьёзного ничего нет. Теперь 8-ой час. Жду с нетерпением ужина. Вообще я собой доволен. Занятия, аппетит и сон (за немногими исключениями) в полной исправности. Прощай, Модя, целую тебя. Твой П. Чайковский