Letter 2468: Difference between revisions
m (1 revision imported) |
m (Text replacement - ". что" to ", что") |
||
Line 12: | Line 12: | ||
|Translator= | |Translator= | ||
|Original text={{right|''18 апр[еля] 1884''<br/>''Каменка''}} | |Original text={{right|''18 апр[еля] 1884''<br/>''Каменка''}} | ||
Я немножко возгрустил сегодня о тебе, милый мой Модя, и так мне захотелось очутиться у вас на Фонтанке на одном из тронов, с тобой и с Колей. в тишине и мире послеобеденного часа. Однако ж, несмотря на подобные минуты, я ужасно до сих пор доволен своим пребыванием в Каменке и испытываю такое душевное спокойствие и такое телесное благосостояние | Я немножко возгрустил сегодня о тебе, милый мой Модя, и так мне захотелось очутиться у вас на Фонтанке на одном из тронов, с тобой и с Колей. в тишине и мире послеобеденного часа. Однако ж, несмотря на подобные минуты, я ужасно до сих пор доволен своим пребыванием в Каменке и испытываю такое душевное спокойствие и такое телесное благосостояние, что лучшего и желать нельзя. Погода все время отвратительная, и нельзя изобразить, до чего злит этот нескончаемый, дико ревущий холодный ветер. Деревья ещё совсем голы; фиалки с грехом пополам цветут; появились также синенькие цветочки, от которых пахнет как у детей изо рта — но до настоящей весны ещё далеко. Впрочем сегодня теплее и есть, наконец, надежда на улучшение погоды. Я ещё не начал работать, да и вдохновения настоящего нет, но во время про гулок заношу в свою записную книжечку кое-какие мысленки. Они что-то жидки и неважны, и я нахожусь вообще в периоде недоверия к своим творческим силам. Но даже если и так, — теперь это уж не действует на меня удручающим образом. Достаточно мной наработано, и неудивительно, если, наконец, и выдохся немножко. Обедаю и ужинаю вдвоём с Левой; остальное время гуляю, читаю, с рвением английским языком занимаюсь, а также делаю посещения большого дома и другие визиты. Я очень доволен английским журналом, который Miss Eastwood заставила меня выписать. Что касается чтения, то его бездна, ибо, кроме многих прежде купленных и непрочтённых книг, у меня есть всё до сих пор вышедшие книжки «''Русского архива''» и «''Истор[ического] вестника''» за этот год. По вечерам ежедневно винт, в котором кроме меня и Левы участвуют Флегонт, Ром[ан] Ефим[ович], Сабанеев и др[угие]. Бедная Анна Петровна при говорена, — надежды ни малейшей. Это присутствие в доме умирающего человека сообщает всему ''большому дому'' грустный характер. Завтра Лева уезжает на несколько дней в Елизаветград, и я до приезда Саши буду обедать там. Вера Васильевна по-прежнему утомительна, кисла, скучна и следка надоедно, особенно когда, как бы нечаянно, ''tête-à-tête'' устраивает... А впрочем, грешно мне так говорить, ибо чувствую, что это несправедливо и жестоко, так как она всё-таки отличный человек. А те три голубушки всё такие же. | ||
Модичка, я тебе пришлю какую-нибудь из наилучших московских фотографий, когда получу их, а покамест мог бы прислать большой будуарный, но он плох. Впрочем, пожалуй пошлю. Целую тебя, голубчик, и Количку тоже. | Модичка, я тебе пришлю какую-нибудь из наилучших московских фотографий, когда получу их, а покамест мог бы прислать большой будуарный, но он плох. Впрочем, пожалуй пошлю. Целую тебя, голубчик, и Количку тоже. |
Revision as of 18:27, 24 January 2024
Date | 18/30 April 1884 |
---|---|
Addressed to | Modest Tchaikovsky |
Where written | Kamenka |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1739) |
Publication | Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 638–639 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 308 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 354–355 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 304 (English translation; abridged) |
Text
Russian text (original) |
18 апр[еля] 1884 Каменка Я немножко возгрустил сегодня о тебе, милый мой Модя, и так мне захотелось очутиться у вас на Фонтанке на одном из тронов, с тобой и с Колей. в тишине и мире послеобеденного часа. Однако ж, несмотря на подобные минуты, я ужасно до сих пор доволен своим пребыванием в Каменке и испытываю такое душевное спокойствие и такое телесное благосостояние, что лучшего и желать нельзя. Погода все время отвратительная, и нельзя изобразить, до чего злит этот нескончаемый, дико ревущий холодный ветер. Деревья ещё совсем голы; фиалки с грехом пополам цветут; появились также синенькие цветочки, от которых пахнет как у детей изо рта — но до настоящей весны ещё далеко. Впрочем сегодня теплее и есть, наконец, надежда на улучшение погоды. Я ещё не начал работать, да и вдохновения настоящего нет, но во время про гулок заношу в свою записную книжечку кое-какие мысленки. Они что-то жидки и неважны, и я нахожусь вообще в периоде недоверия к своим творческим силам. Но даже если и так, — теперь это уж не действует на меня удручающим образом. Достаточно мной наработано, и неудивительно, если, наконец, и выдохся немножко. Обедаю и ужинаю вдвоём с Левой; остальное время гуляю, читаю, с рвением английским языком занимаюсь, а также делаю посещения большого дома и другие визиты. Я очень доволен английским журналом, который Miss Eastwood заставила меня выписать. Что касается чтения, то его бездна, ибо, кроме многих прежде купленных и непрочтённых книг, у меня есть всё до сих пор вышедшие книжки «Русского архива» и «Истор[ического] вестника» за этот год. По вечерам ежедневно винт, в котором кроме меня и Левы участвуют Флегонт, Ром[ан] Ефим[ович], Сабанеев и др[угие]. Бедная Анна Петровна при говорена, — надежды ни малейшей. Это присутствие в доме умирающего человека сообщает всему большому дому грустный характер. Завтра Лева уезжает на несколько дней в Елизаветград, и я до приезда Саши буду обедать там. Вера Васильевна по-прежнему утомительна, кисла, скучна и следка надоедно, особенно когда, как бы нечаянно, tête-à-tête устраивает... А впрочем, грешно мне так говорить, ибо чувствую, что это несправедливо и жестоко, так как она всё-таки отличный человек. А те три голубушки всё такие же. Модичка, я тебе пришлю какую-нибудь из наилучших московских фотографий, когда получу их, а покамест мог бы прислать большой будуарный, но он плох. Впрочем, пожалуй пошлю. Целую тебя, голубчик, и Количку тоже. П. Чайковский А также посылаю неудачный кабинетный, потом пришлю удачных. |