Letter 1281

Date	31 August/12 September 1879
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Simaki
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1563)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 309 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 618–619 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 353–354

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

31 авг[уста] Милый и дорогой Модя! Завтра утром я должен был выехать отсюда прямо к тебе, заехав только к Кондратьеву. Но сейчас я получил от Анатолия следующую депешу «Вследствие служебных неприятностей, выхожу в отставку. Желал бы видеть как поскорее тебя можно скорее. Здоров». Разумеется, я сегодня же еду в Петербург безостановочно. Что будет дальше, когда увижусь с тобой, — не знаю. Очень может быть, что я всё-таки попаду к тебе. Из Петербурга, узнав, в чем дело, буду тебе телеграфировать. Прости меня! Но виноват ли я, Модя? Я так горячо желал с тобой повидаться и побывать в Скалоновке. В первую минуту я был в отчаянье от полученного известия. Теперь успокоился. Эка важность отставка, лишь бы был здоров. Целую. Независимо от письма, буду тебе сегодня телеграфировать. Твой П. Чайковский Распечатываю письмо, чтобы сказать тебе, что мне смертельно грустно от мысли, что не повидаюсь с тобой. Знаешь, что было ровно год тому назад в сегодняшний день? Мы встретились с тобой на станции, были в бане с Н[иколаем] Л[ьвовичем], который танцевал, был весел и полон жизни! Ах, Модя, как мне хочется тебя видеть! Из Петербурга я тебя тотчас телеграммой извещу, в чем дело, а затем в письме поговорю о том, когда я могу приехать к тебе или, по крайней мере, когда попаду в Каменку. Впрочем ничего не знаю. На меня напал невыразимый страх за будущее. Очень бы мне хотелось рассказать тебе, как, несмотря на тысячи приятных минут, которые я здесь провёл, меня постоянно терзало неопределённое предчувствие, что случится что-то неприятное и именно с Толей. А ещё — что я часто задумываюсь в последнее время над невидимой рукой провидения, оберегающей меня от ударов судьбы или, по крайней мере, ослабляющей их. Что бы было, если б я получил это известие во время работы! А ведь я вчера только совсем и все кончил. В конце же концов я должен благословлять ежеминутно Н[адежду] Ф[иларетовну]. Какая страшная броня против бедствий её материальная помощь мне. Твой П. Ч.

31 August Dear and good Modya! I was supposed to leave here tomorrow morning directly to see you, calling only at Kondratyev's. But I've just received the following dispatch from Anatoly: "Due to work unpleasantness I am resigning: I would like to you soon if possible; I am well". Naturally, I'm off to Petersburg today without stopping. What will happen next, when I'll see you — I don't know. It may very well be that I'll make it to you after all. After finding out what's going on, I'll telegraph you from Petersburg. Forgive me! But is it my fault, Modya? I so fervently wanted to see you and to visit Skalanovka. Initially I was in despair when I received the news. Now I have calmed down. Is resigning so important, provided you have your health? Kisses. Regardless of this letter, I'll telegraph you today. Yours P. Tchaikovsky I'm unsealing this letter to tell you that I'm mortally sad at the thought of not seeing you. Do you know what happened exactly one year ago today? We met you at the station, went to the bath house with Nikolay Lvovich, who was dancing, cheerful and full of life! Oh, Modya, how I want to see you! I'll notify you immediately from Petersburg about what's going on, and then by letter I'll talk about when I can come to you, or at least when I can make it to Kamenka. Anyway, I don't know anything. I was overcome by an inexpressible fear for the future. I'd very much like to tell you how, despite the thousands of pleasant moments that I've spent here, I've been constantly tormented by a vague presentiment that something unpleasant would happen, and to Tolya specifically. And furthermore, I've often thought lately about the invisible hand of providence, protecting me from the blows of fate, or at least, weakening them. What would have happened if I'd received this news while working! But only yesterday I finished everything completely. Ultimately, I have to Nadezhda Filaretovna to bless every moment. What formidable armour her material assistance has been to me. Yours P. T.