Letter 2233
Date | 3/15 March 1883 |
---|---|
Addressed to | Anatoly Tchaikovsky |
Where written | Paris |
Language | Russian |
Autograph Location | unknown |
Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 76 |
Notes | Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve |
Text
Based on a handwritten copy in the Klin House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.
Russian text (original) |
Париж 3 марта Сегодня не твой день, Толичка, но так как я сейчас получил твоё письмо, в коем велишь поскорей разъяснить твоё недоразумение насчет дачи, — то тороплюсь ответить. Над[ежда] Фил[аретовна] предлагает мне часть апреля и весь май до её приезда погостить у неё в Плещееве. Этим я непременно воспользуюсь, ибо Плещеево удивительное место и мне приятно там будет отдохнуть от парижской суеты и работы, но проживу я там не более 2 недель. Затем она предлагала мне нанять домик недалеко от неё. В первое время меня соблазнял этот план, — но теперь я хочу во что бы то ни стало отклонить его, ибо боюсь, что вследствие близости сыновья её часто начнут посещать меня, а также живущий у ней г. Пахульский, — а это меня будет стеснять. Итак, как проведу я дальнейшие летние месяцы, этого я покамест не знаю и решу впоследствии, — но во всяком случае погощу у вас так или Иначе, а если деньги будут, то найму, как хотел, избёнку около Вас. Вследствие всего вышеизложенного прошу тебя, не стесняясь мыслью обо мне, искать где хочешь и какую хочешь дачу, и даже лучше, если не рядом с Подольском, а впрочем как знаешь, лишь только умоляю и советую выбирать местность получше и потешем. У нас ничего особенного Тане то лучше, то хуже, — но морфин хотя весьма постепенно, а все уменьшается. Я теперь об одном думаю, одного желаю — это поскорей кончить оперу, которая тяготит меня в высшей степени. Главное хочется перестать думать о ней, ибо судьба её, пока я пишу, все время заботит и тревожит меня, а раз сдавши её Юргенсону, — я буду покойнее. Не знаю как и благодарить тебя за хлопоты об Алёше, — но знаешь ли: если он совсем здоров (как он пишет), то я не желаю годового отпуска, ибо что за радость получить его и потом снова расстаться. Или совсем увольнение, или пусть уж на летние 2 месяца его отпустят! Если же его отпустят на 2 м[еся]ца, то какое мне утешение? Я не могу уехать теперь из Парижа ни в каком случае и ранее апреля не попаду в Москву. Целуй Панину ручку; тебя с дочкой обнимаю. Твой |