Letter 3285
Date | 8/20 July–9/21 July 1887 |
---|---|
Addressed to | Modest Tchaikovsky |
Where written | Black Sea |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1848) |
Publication | Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 173 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 379–380 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 144–145 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 377–378 (English translation) |
Text
Russian text (original) |
8 июля 1887 На параходе «Владимир» Модя!
Это письмо буду адресовать тебе, но пишу Вам всем вместе и пошлю его из Одессы. Дабы никто не обижался и чтобы вы не передрались между собою из-за чести получать мои письма, буду поочерёдно адресовать то Пане, то тебе, то Коле; Толе же адресовать не буду, ибо он не всегда в Боржоме. Вчера все утро пробродил по Батуму. Сравнительно с прошлым годом он как будто упал. Купцы из лавок высматривают очень меланхолично, в улицах пусто, а сад на берегу моря положительно глохнет. Купался с Алексеем в море. После завтрака опять бродил, сидел в турецкой кофейне, пил кофе и читал газеты. В 4-ом часу перешли на пароход. Называется он «Владимир», очень просторен, довольно роскошен и симпатичен. У меня пока трёхместная каюта на одного, и обещают до самой Одессы оставить меня в одиночестве. Обед был в6 часов; довольно вкусен, хотя очень тяжёл. За Table d'Hôt-ом нас было около пятнадцати человек. Из дам: армянская матрона и три длинноносые барышни. Господа же все в чесуче, все едят с ножа и вообще скорее немили. По-видимому, это все даровые. Один из них приторен и назойливо ухаживает за армянскими девицами. Капитан небольшого роста, похожий лицом на покойного государя, очень болтливый и симпатичный. Смысл всех его речей был тот, что другие капитаны делают такие и такие-то ошибки, заслуживают порицания за такие и такие-то действия, — а он никогда. В 9 часов пили чай. До 10½ часов я сидел на палубе и наслаждался чудесной звёздной ночью, а потыом лёг спать и спал до 7 часов утра так крепко, что не слышал, как мы пришли и ушли из Сухума. Погода дивная. Заход солнца, так давно мной невиданный, доставил мне неизъяснимое наслаждение. Теперь 10 часов утра. Я с болезненным нетерпением ожидаю завтрака и умираю от голода. 9 июля Вчера вечером пришли в Керчь, стояли здесь целую ночь, и так как грузились углём, то во избежание грязи и пыли были закрыты в каютах все форточки. Вследствие этого жара была мучительная и я всю ночь страдал от какого-то зуда во всем теле, вроде крапивной лихорадки. Теперь 10 часов. Мы все ещё стоим. Пришёл, пароходик с пассажирами; но нам Керчь увидеть не придётся. Сейчас отходим. Я продолжаю не быть ни с кем знаком. Ужасно жарко и немножко скучно. 10 июля Сейчас Севастополь. Запечатываю и несу сам в почтовый ящик. Погода дивная. П. Чайковский |