Letter 372

Date	21 November/3 December 1874
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1087)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 451 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 208–209 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 91–92 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 379–380 (abridged) Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 90 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

21 ноября 1874 г[ода] Москва Толя! Ваше общее молчание, меня начинает беспокоить; я начинаю думать, что случилось что-нибудь нехорошее и что кто-нибудь из вас болен. Особенно меня удивляет Модест. Мне известно, что на днях играли мою «Бурю»; отчего он мне не доносит об исполнении этого сочинения. После квартета он написал мне два премилые письма; тогда и Малоземова мне написала, — а теперь никто, кроме Стасова, писавшего мне после первой репетиции. Странно! Ты мне велел написать, когда я поеду в Киев. Исполняю это приказание. Я получил на днях письмо от Сетова, уведомившее меня, что «Опричник» должен был идти 19 числа. Я просил Сетова назначить одно из представлений (если опера не провалится) 1-го декабря, в воскресенье. Жду от него извещения. Если он ответит утвердительно, то я еду в пятницу (29 ноября) с вечерним поездом и возвращусь в среду. Итак, если можешь ехать, приезжай в четверг. Впрочем, прошу тебя не жертвовать службой ради удовольствия прокатиться. Я теперь весь погружен в сочинение фортепьянного концерта. Хочу непременно, чтоб Рубинштейн в своём концерте сыграл его; дело идёт очень туго и плохо даётся. Я по принципу насилую себя и принуждаю свою голову измышлять фортепьянные пассажи; в результате — порядочно расстроенные нервы, и вот именно поэтому мне и хочется съездить в Киев, хотя этот город, утративши Толю, утратил для меня и 9/10 своей прелести. К тому же я ненавижу «Опричник» всеми силами души. Ну, словом, хочу прокатиться, и, разумеется, было бы очень. приятно прокатиться. с тобой. Мне очень любопытно знать, как ты проводишь время, поселился ли с Лопухиным, часто ли бываешь у Папаши, видишься ли с кузинами Анной и Лидиями, кутишь ли, еблив ли и т. д.? Вообще у тебя матерьял для письма найдётся, тогда как моя убийственно-бесцветная жизнь, или, лучше сказать, прозябание, лишено всякого фактического интереса. Не рассказывать же тебе, какие кушанья слопал вчера Ник[олай] Львович у Боде, а также подробности вечера, проведённого им у Оконешникова, или об истерике Кадминой и остротах Губерта. Завтра идёт у нас в концерте моя увертюра к «Вакуле», названная в афише увертюрой к неоконченной опере. Отвечай мне поскорее. Целую тебя крепко. П. Чайковский Я видел сегодня необыкновенно страшный сон об Апухтине. Что он?

21 November 1874 Moscow Tolya! Your general silence is starting to worry me; I'm beginning to think that something bad has happened and that one of you is ill. I'm particularly surprised at Modest. I know that my "Tempest" was played the other day; why doesn't he tell me about the performance of this work? After the quartet he wrote me two very nice letters; then Malozyomova wrote to me — but now no one has, besides Stasov, who wrote to me after the first rehearsal. It's a strange thing! You told me to write when I'm travelling to Kiev. I am obeying this command. I received a letter from Setov the other day, notifying me that "The Oprichnik" should be going on from the 19th. I asked Setov to arrange one of the performances (if the opera isn't a flop) for 1st December, a Sunday. I'm waiting for him to notify me. If he replies in the affirmative, then I shall leave on the Friday (29 November) with the evening train, and return on Wednesday. So, if you can, come on Thursday. However, I ask you not to sacrifice your employment for the sake of a pleasant ride. I'm now wholly immersed in composing a piano concerto. I'm determined that Rubinstein will play it in his concert; it's going with much difficulty and rather badly. As a point of principle, I'm straining myself and forcing my head to devise piano passages; as a result, my nerves are fairly upset, and this is precisely why I want to go to Kiev, although this city, having lost Tolya, has also lost 9/10 of its charm for me. Besides this, I detest "The Oprichnik" with all the power of my soul. Well, in short, I want to go for a ride, and, naturally, it would be most pleasant to ride with you. I'm very curious to know how you spend your time, whether you've settled in with Lopukhin, how often you visit Papasha, do you see cousins Anna and Lidiya, whether you're carousing, fornicating, etc.? In general, you have material for writing letters, while my deadly monotonous, or more accurately, vegetating, life, is devoid of any interesting facts. I can't tell you what food Nikolay Lvovich ate yesterday at Bode's, or the details of the evening I spent with him at Okoneshnikov's, or about Kadmina's hysteria and Hubert's witticisms. My overture to "Vakula" will be in our concert tomorrow, called an overture to an unfinished opera in the poster. Reply to me as soon as possible. I kiss you hard. P. Tchaikovsky I had an incredibly frightening dream about Apukhtin today. How is he?