Letter 270 and Letter 1970: Difference between pages
m (1 revision imported) |
No edit summary |
||
| Line 1: | Line 1: | ||
{{letterhead | {{letterhead | ||
|Date= | |Date=16/28 February 1882 | ||
|To=[[ | |To=[[Anatoly Tchaikovsky]] | ||
|Place=[[ | |Place=[[Naples]] | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Autograph= | |Autograph={{locunknown}} | ||
|Publication={{bib| | |Publication={{bib|1966/43|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XI}} (1966), p. 67–68 | ||
|Notes=Manuscript copy in [[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} | |||
}} | }} | ||
==Text== | ==Text== | ||
Based on a handwritten copy in the [[Klin]] House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter. | |||
{{Lettertext | {{Lettertext | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Translator= | |Translator= | ||
|Original text={{right| | |Original text={{right|''Неаполь''<br/>28/16 февр[аля]}} | ||
Толичка, мой милый! Мы совсем устроились в Неаполе. Устройство дома, в коем живём, очень напоминает Villa Richelieu: та же комфортабельность, та же и шина, но еда будет несколько похуже. Зато вид превышает в миллионы крат красоты Кларана. Один недостаток: ужасно далека от города, так что вечером и думать нечего выходить, напр[имер] в театр и т. п. По крайней мере, я боюсь ночью возвращаться па пустынной дороге. Да ещё то не совсем хорошо, что дорого, т. е. ровно вдвое дороже Кларана. Деньги вообще тают как воск от лица огня. Получил твоё письма, адресованное в Рим. Напрасно, Анатоша, ты сокрушаешься а мнимом равнодушии Саши к твоему счастию. Если бы ты прочёл то, что мне написала Ната о впечатлении, произведённом на Сашу твоей телеграммой, ты бы увидел, что совершенно наоборот, она чуть не заболела от силы чувства радости, которую ей принесло это сообщение. Впрочем, вероятно, теперь ты уже давно получил от Саши письмо и недоразумение разрешилось. Жду с нетерпением твоего решения моей участи. И та и другое, т. е. и поездка в Москву до свадьбы и ожидание тебя с Парашей за границей, имеет свои pour и contre. Второй проект, т. е. ожидание Вас здесь, имеет то неудобство, что придётся мне оставаться за границей дальше, чем позволят средства. Зато много приятности увидеть тебя уж женатым, вдали от чужих людей, в обществе Модеста. Первый проект хорош тем, что я разом убью двух зайцев, т. е. и тебя снаряжу под венец, и в Москве побываю, 'Где все равно мне необходима быть для свидания с П[етром] И[ванавичем] и с Лёней. Если ты уже решил в смысле ожидания здесь, но найдёшь потом более приятным или удобным вызвать в Москву, — то напиши или даже телеграфируй. Знаешь, что молодые Мекки были в Киеве у наших? Над[ежда] Фил[аретовна] пишет, что Коля совершенно очарован семейством вообще и Анной в особенности. Здоровье Модеста горазда лучше, на он всё ещё ужасно худ и бледен. Целую и обнимаю тебя наикрепчайшее. У Параши ручки целую. | |||
|Translated text= | |Translated text= | ||
}} | }} | ||
Revision as of 10:51, 4 April 2020
| Date | 16/28 February 1882 |
|---|---|
| Addressed to | Anatoly Tchaikovsky |
| Where written | Naples |
| Language | Russian |
| Autograph Location | unknown |
| Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XI (1966), p. 67–68 |
| Notes | Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve |
Text
Based on a handwritten copy in the Klin House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.
| Russian text (original) |
Неаполь 28/16 февр[аля] Толичка, мой милый! Мы совсем устроились в Неаполе. Устройство дома, в коем живём, очень напоминает Villa Richelieu: та же комфортабельность, та же и шина, но еда будет несколько похуже. Зато вид превышает в миллионы крат красоты Кларана. Один недостаток: ужасно далека от города, так что вечером и думать нечего выходить, напр[имер] в театр и т. п. По крайней мере, я боюсь ночью возвращаться па пустынной дороге. Да ещё то не совсем хорошо, что дорого, т. е. ровно вдвое дороже Кларана. Деньги вообще тают как воск от лица огня. Получил твоё письма, адресованное в Рим. Напрасно, Анатоша, ты сокрушаешься а мнимом равнодушии Саши к твоему счастию. Если бы ты прочёл то, что мне написала Ната о впечатлении, произведённом на Сашу твоей телеграммой, ты бы увидел, что совершенно наоборот, она чуть не заболела от силы чувства радости, которую ей принесло это сообщение. Впрочем, вероятно, теперь ты уже давно получил от Саши письмо и недоразумение разрешилось. Жду с нетерпением твоего решения моей участи. И та и другое, т. е. и поездка в Москву до свадьбы и ожидание тебя с Парашей за границей, имеет свои pour и contre. Второй проект, т. е. ожидание Вас здесь, имеет то неудобство, что придётся мне оставаться за границей дальше, чем позволят средства. Зато много приятности увидеть тебя уж женатым, вдали от чужих людей, в обществе Модеста. Первый проект хорош тем, что я разом убью двух зайцев, т. е. и тебя снаряжу под венец, и в Москве побываю, 'Где все равно мне необходима быть для свидания с П[етром] И[ванавичем] и с Лёней. Если ты уже решил в смысле ожидания здесь, но найдёшь потом более приятным или удобным вызвать в Москву, — то напиши или даже телеграфируй. Знаешь, что молодые Мекки были в Киеве у наших? Над[ежда] Фил[аретовна] пишет, что Коля совершенно очарован семейством вообще и Анной в особенности. Здоровье Модеста горазда лучше, на он всё ещё ужасно худ и бледен. Целую и обнимаю тебя наикрепчайшее. У Параши ручки целую. |
