Letter 3551

Date	23 April/5 May 1888
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2101)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 336 ("24 Apr") П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 411–412.
Notes	Original incorrectly dated "24 April"

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Г[ород] Клин, с[ело] Фроловское 24 апр[еля] [18]88 Дорогая Юлия Петровна! Ваше второе письмо, адресованное в Тифлис, пришло туда когда я уже выехал, и догнало меня здесь. Путешествие моё было очень благополучно, но очень длинно и утомительно. В Москве я остался очень недолго. Ипполита Васильевича не разыскивал, ибо узнал случайно, что он был в отсутствии. Если не ошибаюсь, он хочет, чтобы я сделал перемены в «Чародейке», но я на сие решительно не намерен соглашаться. Чем более мы будет терзать эту несчастную оперу, тем хуже, да я и не в состоянии вновь согреть своё чувство и написать что-либо порядочное на те же слова. По-моему, «Чародейка» — опера, написанная серьёзно и добросовестно, если она публике не нравится, то тем хуже для сей последней. Пусть она возвысится до нас, а нам, авторам, не следует спускаться до её непонимания. По опыту знаю, что ничего не выйдет хорошего, если мы станем подлаживаться к публике. С величайшим нетерпением буду ожидать Вашу повесть. Ради Бога, кончайте и присылайте! Очень мне жаль, что Ваша жизнь в Севастополе складывается так неблагоприятно и что Вам не с кем душу отводить, но что касается Вашей яростной диатрибы против карт вообще и винта в особенности, то я страшно на Вас обиделся. Представьте, дорогая Юлия Петровна, что я ведь самый отчаянный любитель винта и что предпочитаю это развлечение всякому другому. Когда есть малейшая возможность, я винчу с никогда не охладевающим увлечением, и если чего мне страшно недостаёт в моей деревенской жизни, то это постоянной партии в винт. Не буду пытаться обращать Вас в винтёру, — но если бы Вы могли побороть своё отвращение к картам и выучились бы винтить, то Вы бы имели превосходнейшее средство развлекаться, ибо Вы и представить себе не можете, до чего интересны и занятны винтовые карточные комбинации. В Тифлисе я винтил ежедневно с тем большим удовольствием, что за границей ни разу не пришлось насладиться любимым развлечением. Писал ли я Вам, что Майданово я покинул, что в моё отсутствие мне наняли и устроили очаровательное помещение в другом месте, тоже вблизи Клина. Я приехал сюда сегодня и в совершенном восторге от дома, вида сада и всего устройства. Через 4 дня еду в Петербург представляться государю и благодарить его за пенсию. Вернусь после Фоминой недели и затем надолго засяду в деревне и примусь за работу, а именно: хочу симфонию написать, после которой, вероятно, опера воспоследует. Христос воскресе! Через 2 часа пойду в церковь на светлую заутреню. Будьте здоровы, и, по возможности, счастливы и благополучны, милая, добрая Юлия Петровна! Искренно преданный, П. Чайковский Многоуважаемой Софье Михайловне и детям шлю свои поздравления.

Town of Klin, village of Frolovskoye 24 April 1888 Dear Yuliya Petrovna! Your second letter, addressed to Tiflis, arrived there when I had already left, and caught up with me here. My journey went very well, but was very long and exhausting. I stayed in Moscow very briefly. I did not look for Ippolit Vasilyevich, because I learned by chance that he was away. If I am not mistaken, he wants me to make changes to "The Enchantress", but I have absolutely no intention of agreeing to this. The more we torment this unfortunate opera, the worse it will be, and I am in no condition to warm up my feelings again and to write anything decent to the same words. In my opinion, "The Enchantress" is an opera written seriously and conscientiously, and if the public does not like it, then so much the worse for them. Let them rise to our level, but we, the authors, ought not to descend to those who misunderstand it. I know from experience that nothing good will come of it if we try to pander to the public. I shall be awaiting your story with the greatest impatience. For God's sake finish it and send it! I am very sorry that your life in Sevastopol is developing so unfavourably and that you have no one to share your soul with, but as for your furious diatribe against playing cards in general, and vint in particular, you offended me terribly. Just imagine, dear Yuliya Petrovna, that I am the most desperate lover of vint, and that I prefer this entertainment to any other. Whenever there is the slightest opportunity, I vint with unabashed passion, and if there is one thing that I am terribly lacking in my country life, it is constant games of vint. I shall not attempt to convert you into a vinter — but if you could overcome your aversion to playing cards and learn vint, then you would have an excellent means of entertainment, because you cannot even imagine how interesting and entertaining the combinations of cards in vint are. In Tiflis I vinted every day, with all the greater pleasure, since I never had the opportunity to enjoy my favourite entertainment abroad. Did I write to you that I have forsaken Maydanovo, and that in my absence they have rented me and arranged charming accommodation elsewhere, also near Klin? I arrived here today and was absolutely delighted with the house, the view of the garden and the whole arrangement. In 4 days I am going to Petersburg for an audience with the Sovereign, and thank him for the pension. I shall be returning after St. Thomas's week, and then stay for a long time in the country and set about work, namely: I want to write a symphony, which will, probably, be followed by an opera. Christ has risen! In two hours I will be going to church for Easter Matins. Keep well, and, if possible, happy and prosperous, dear, kind Yuliya Petrovna! Sincerely devoted, P. Tchaikovsky My congratulations to most respected Sofya Mikhayovna and the children.