Letter 993

Date	1931 August 1881
Addressed to	Pyotr Jurgenson
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2346)
Publication	П. И. Чайковский. Переписка с П. И. Юргенсоном, том 1 (1938), p. 205–206 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том X (1966), p. 200–201

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Каменка 19 авг[уста] Душа моя! Я никогда не говорил, подобно Бахметьеву, что Бортнянск[ий] полнейшая бездарность, или, если сказал, то сдуру, под впечатлением скуки, производимой большой массой его сочинений. Бортнянский был талант, но очень второстепенный, неспособный пролагать новые хотя бы тропинки. Он был музыкант отличный и превосходно владевший техникой, и потому, если ты и не оказываешь искусству большой услуги, издавая его полн[ое] собр[ание], то и постыдного ничего не делаешь. Для меня же он стал ненавистен не потому, чтобы то, что он писал, было скверно, а потому, что он был плодовитая посредственность, в океане творений которой нет ни единого действительно живого местечка; все это гладко, чисто, мило, но однообразно и бедно, как степь Херсонской губернии. Итак, перестанем говорить о Бортнянском, а лучше поскорее примёмся за него, чтобы поскорее и отделаться. Ты весьма ошибаешься, думая, что следует бросить ветхозаветные ключи писать все в chiave di sol. Долго и скучно давать тебе технические изъяснения, но скажу тебе, что нет ничего разумнее и логичнее, как эти ветхозаветные ключи, и если б их не было, то следовало бы их выдумать, особенно для вокальной музыки. Начать перелагать на chiave di sol то, что прежде было писано ветхозаветными ключами, было бы так же глупо, как, напр[имер], для альта в струнном квартете изменить давно установившийся способ писать в альтовом ключе. Другое дело светское вокальное сочинение, как опера; она будет издана для массы публики, не знающей ключей, и можно эту публику, окупающую стоимость издания, побаловать. Но те, которые имеют дела с Бортнянским, знают ключи; а те, кто не имеет настоящего дела, а лишь забавляется, должны довольствоваться тут же находящимся переложением. Ещё, в последний раз возвращаясь к Бортн[янскому], замечу, как велика разница между крупным талантам и посредственностью. Глинка, подобно Бортн[янскому], учился у басурманов и тоже почти рабски подражал их формам, но только формам. Внутренний же дух его творений, содержание его музыки совершенно самобытное. Бортнянский писал бесхарактерные мотетики под русский текст; Глинка же написал действительно русские оперы и создал совершенно новую, если не школу то хоть школочку музыки, к сфере которой и аз принадлежу и есмь порождение Глинки. Спасибо за балет, но я не могу очень скоро возвратить его. Дай срок. Твой П. Чайковский Надеюсь в начале сент[ября] побывать в Москве.

Kamenka 19 August My dear chap! I have never said, as Bakhmetyev did, that Bortnyansky is an absolute mediocrity, or if I did then it was said stupidly, under the influence of the tedium that the great majority of his works produce. Bortnyansky did have talent, but it was very second rate, incapable even of taking new paths. He was a splendid musician and possessed an excellent technique, and therefore, even if you're not rendering a great artistic service by publishing his complete collection, then you aren't doing anything disreputable either. Yet I came to loathe him not because what he wrote was bad, but because he was a prolific mediocrity, and amongst the ocean of his creations there is not a single thing is truly alive; it's all polished, clean and nice, but monotonous and bare, like the steppes in Kherson province. So, let us speak no more about Bortnyansky, or rather, better to deal with him as soon as possible, in order to be rid of him as soon as possible. You are extremely mistaken to think that you should throw away the ancient clefs in order to write everything in chiave di sol. To give you a technical explanation would be long and tedious, but I'll say that there is nothing more logical and reasonable than these ancient clefs, and if they didn't exist then they should have been invented, especially for vocal music. To begin to transpose what had heretofore been written in the ancient clefs into chiave di sol would be as stupid as, for example, to change the long-established practice of writing the viola in a string quartet in the alto clef. A secular vocal work, such as an opera is another matter; it will be published for the majority of the public, who don't know the clefs, and you could indulge this audience, who are paying for the cost of the publication. But those who deal with Bortnyansky already know the clefs; and those who don't have any real dealings, but are merely amusing themselves, must be content with whatever arrangements they find. Still, returning to Bortnyansky one last time, I will comment on the great difference between great talent and mediocrity. Glinka, like Bortnyansky, studied with the Basurmans and also slavishly imitated their form, but only the form. The essence of his creations, the content of his music, is thoroughly his own. Bortnyansky wrote characterless little motets to Russian texts. While Glinka wrote truly Russian operas and created an utterly new, if not a school, then at least a nursery of music, to whose sphere I belong, as a child of Glinka. Thank you for the ballet, but I can't return it quickly. Give me time. Yours P. Tchaikovsky I hope to visit Moscow in early September.