Letter 4690: Difference between revisions
m (1 revision imported) |
No edit summary |
||
| Line 7: | Line 7: | ||
|Publication={{bib|1979/112|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XVI-Б}} (1979), p. 94–95 | |Publication={{bib|1979/112|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XVI-Б}} (1979), p. 94–95 | ||
}} | }} | ||
==Text== | ==Text and Translation== | ||
{{Lettertext | {{Lettertext | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Translator= | |Translator=Brett Langston | ||
|Original text={{right|''Клин''<br/>14 мая [18]92}} | |Original text={{right|''Клин''<br/>14 мая [18]92}} | ||
{{centre|Милая моя Паня!}} | {{centre|Милая моя Паня!}} | ||
При расставании ты мне говорила, что 5 мая уезжаешь к Володе, дабы к 20 быть в Москве для встречи Толи. Поэтому 9-го мая я воображал тебя не в Мёртвом переулке, а в Кирсаповском уезде. Приезжал я вследствие слёзной мольбы Зверева быть у него на именинах и пробыл в Москве несколько часов. К часу дня приехал, а в 9, с курьерским, уехал. К Меккам попал совершенно неожиданно. Мне хотелось после кутильного завтрака, до отхода поезда пройтись пешком. Но один зверевский гость пристал ко мне, и, не зная, как отделаться, я сказал, что зайду к племяннице Мекк, до подъезда которой этот господин меня и проводил. Засим пришлось звонить, и когда швейцар отворил, я должен был для виду войти, хотя отлично знал, что они на даче. | При расставании ты мне говорила, что 5 мая уезжаешь к Володе, дабы к 20 быть в Москве для встречи Толи. Поэтому 9-го мая я воображал тебя не в Мёртвом переулке, а в Кирсаповском уезде. Приезжал я вследствие слёзной мольбы Зверева быть у него на именинах и пробыл в Москве несколько часов. К часу дня приехал, а в 9, с курьерским, уехал. К Меккам попал совершенно неожиданно. Мне хотелось после кутильного завтрака, до отхода поезда пройтись пешком. Но один зверевский гость пристал ко мне, и, не зная, как отделаться, я сказал, что зайду к племяннице Мекк, до подъезда которой этот господин меня и проводил. Засим пришлось звонить, и когда швейцар отворил, я должен был для виду войти, хотя отлично знал, что они на даче. | ||
Все это истина. Но если б даже я знал, что ты в Москве, и не пришёл, то всё-таки из этого не следует, что я перед тобой провинился. Кажется, ты не можешь сомневаться в том, что я тебя искренно и неизменно люблю, — но из этого не следует, что я, несмотря ни какие препятствия, должен постоянно стремиться туда, где ты. Видно, что влияние окружающей среды повлияло и на тебя значительно. Ты настоящая дочка твоего папаши, внучка твоей бабушки, племянница ''Яши'' и т. д., и т. д., и т. д. до бесконечности. Ах, Паня, — нужно жить и давать жить спокойно и свободно своим ближним! Когда вернёшься в Москву, сейчас же дай мне знать, нет ли верного известия о приезде Толи. Во всяком случае, в конце месяца мы с тобой повидаемся. Ну, | Все это истина. Но если б даже я знал, что ты в Москве, и не пришёл, то всё-таки из этого не следует, что я перед тобой провинился. Кажется, ты не можешь сомневаться в том, что я тебя искренно и неизменно люблю, — но из этого не следует, что я, несмотря ни какие препятствия, должен постоянно стремиться туда, где ты. Видно, что влияние окружающей среды повлияло и на тебя значительно. Ты настоящая дочка твоего папаши, внучка твоей бабушки, племянница ''Яши'' и т. д., и т. д., и т. д. до бесконечности. Ах, Паня, — нужно жить и давать жить спокойно и свободно своим ближним! Когда вернёшься в Москву, сейчас же дай мне знать, нет ли верного известия о приезде Толи. Во всяком случае, в конце месяца мы с тобой повидаемся. Ну, засим крепко целую ручки. Тату прижимаю к сердцу, а Володе, Мар[ии] Ник[олаевне] и Карабоссе кланяюсь. | ||
До свиданья! | До свиданья! | ||
{{right|П. Чайковский}} | {{right|П. Чайковский}} | ||
|Translated text= | |Translated text={{right|''[[Klin]]''<br/>14 May 1892}} | ||
{{centre|My dear [[Panya]]!}} | |||
When we parted ways, you told me that on 5 May you were leaving for Volodya, so that by the 20th you would be in [[Moscow]] to meet [[Tolya]]. Therefore, on 9th May I imagined you to be in Kirsapovsky district, rather than in Mertvy Lane. I came as a result of [[Zverev]]'s tearful plea to attend his name day, and stayed in [[Moscow]] for a few hours. I arrived at one in the afternoon, and left at 9, on the courier train. I came to the Mecks' completely unexpectedly. After a boozy lunch, I wanted to take a walk before the train departed. But one of [[Zverev]]'s guest was pestering me, and not knowing how to rid myself of him, I said that I was going to see my niece [[Anna von Meck|Meck]], to whose door this gentleman then escorted me. Whereupon I was obliged to ring the bell, and when the doorman answered, I had to go in for show, although I knew perfectly well that they were at the dacha. | |||
This is the whole truth. But even if I knew you were in [[Moscow]] and still didn't come, it still doesn't follow from this that I have wronged you. I don't think you can be in any doubt of my sincere and unfailing love for you — but it doesn't follow from this that I, any impediments notwithstanding, must constantly strive to be with you wherever you are. Clearly the influence of your surroundings has had a significant effect on you. You are truly your father's daughter, your grandmother's granddaughter, ''Yasha's'' niece, etc. etc. etc. ad infinitum. Oh, [[Panya]] — you need to live and let those close to you live in peace and freedom! When you return to [[Moscow]], do let me know at once if there is any reliable news about [[Tolya]]'s arrival. In any case, we'll be seeing each other at the end of the month. Well, with that I kiss your hands warmly. I press [[Tatu]] to my heart, and I bow to Volodya, Mariya Nikolayevna and Carabosse. | |||
Until we meet! | |||
{{right|P. Tchaikovsky}} | |||
}} | }} | ||
Latest revision as of 19:14, 26 May 2024
| Date | 14/26 May 1892 |
|---|---|
| Addressed to | Praskovya Tchaikovskaya |
| Where written | Klin |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 3292) |
| Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-Б (1979), p. 94–95 |
Text and Translation
| Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
Клин 14 мая [18]92 Милая моя Паня!
При расставании ты мне говорила, что 5 мая уезжаешь к Володе, дабы к 20 быть в Москве для встречи Толи. Поэтому 9-го мая я воображал тебя не в Мёртвом переулке, а в Кирсаповском уезде. Приезжал я вследствие слёзной мольбы Зверева быть у него на именинах и пробыл в Москве несколько часов. К часу дня приехал, а в 9, с курьерским, уехал. К Меккам попал совершенно неожиданно. Мне хотелось после кутильного завтрака, до отхода поезда пройтись пешком. Но один зверевский гость пристал ко мне, и, не зная, как отделаться, я сказал, что зайду к племяннице Мекк, до подъезда которой этот господин меня и проводил. Засим пришлось звонить, и когда швейцар отворил, я должен был для виду войти, хотя отлично знал, что они на даче. Все это истина. Но если б даже я знал, что ты в Москве, и не пришёл, то всё-таки из этого не следует, что я перед тобой провинился. Кажется, ты не можешь сомневаться в том, что я тебя искренно и неизменно люблю, — но из этого не следует, что я, несмотря ни какие препятствия, должен постоянно стремиться туда, где ты. Видно, что влияние окружающей среды повлияло и на тебя значительно. Ты настоящая дочка твоего папаши, внучка твоей бабушки, племянница Яши и т. д., и т. д., и т. д. до бесконечности. Ах, Паня, — нужно жить и давать жить спокойно и свободно своим ближним! Когда вернёшься в Москву, сейчас же дай мне знать, нет ли верного известия о приезде Толи. Во всяком случае, в конце месяца мы с тобой повидаемся. Ну, засим крепко целую ручки. Тату прижимаю к сердцу, а Володе, Мар[ии] Ник[олаевне] и Карабоссе кланяюсь. До свиданья! П. Чайковский |
Klin 14 May 1892 My dear Panya!
When we parted ways, you told me that on 5 May you were leaving for Volodya, so that by the 20th you would be in Moscow to meet Tolya. Therefore, on 9th May I imagined you to be in Kirsapovsky district, rather than in Mertvy Lane. I came as a result of Zverev's tearful plea to attend his name day, and stayed in Moscow for a few hours. I arrived at one in the afternoon, and left at 9, on the courier train. I came to the Mecks' completely unexpectedly. After a boozy lunch, I wanted to take a walk before the train departed. But one of Zverev's guest was pestering me, and not knowing how to rid myself of him, I said that I was going to see my niece Meck, to whose door this gentleman then escorted me. Whereupon I was obliged to ring the bell, and when the doorman answered, I had to go in for show, although I knew perfectly well that they were at the dacha. This is the whole truth. But even if I knew you were in Moscow and still didn't come, it still doesn't follow from this that I have wronged you. I don't think you can be in any doubt of my sincere and unfailing love for you — but it doesn't follow from this that I, any impediments notwithstanding, must constantly strive to be with you wherever you are. Clearly the influence of your surroundings has had a significant effect on you. You are truly your father's daughter, your grandmother's granddaughter, Yasha's niece, etc. etc. etc. ad infinitum. Oh, Panya — you need to live and let those close to you live in peace and freedom! When you return to Moscow, do let me know at once if there is any reliable news about Tolya's arrival. In any case, we'll be seeing each other at the end of the month. Well, with that I kiss your hands warmly. I press Tatu to my heart, and I bow to Volodya, Mariya Nikolayevna and Carabosse. Until we meet! P. Tchaikovsky |
