Letter 2973

Date	16/28 June 1886
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Saint Petersburg
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1816)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 367–368

Text

Russian text (original)

С[анкт] Петербург 16 июня Модя! Я наконец в Петербурге. Господи, как я боялся этого путешествия! Однако оно оказалось совсем не особенно ужасно, главное благодаря тому, что повсюду у нас отделения были 1 Жорж в первую ночь почти совсем не спал, вследствие чего и бедная Оля не спала. Но остальные 2 ночи спал отлично. Утомительно было то, что он очень живой ребёнок и что постоянно нужно его забавлять и занимать. Но зато он чрезвычайно кроток, и ни разу не было ни единой сцены с плачем и криками. Симпатичен до крайности. Ольг а выше всякой похвалы; я, впрочем, всегда чувствовал, что она из тех маленьких невзрачных женщин, у которых много силы воли и характера. Жорж вовсе не тосковал и не томился. Но по ночам иногда всхлипывал и звал «Maman» т. е. M[ada]me Auclair. Он вполне убеждён, что мы едем путешествовать в Bicêtre, и нисколько не удивлялся, что целых трое суток нужно ехать от 'M[ada]me Beyar (так он называет M[ada]me Беляр, которую ужасно любит) до «à la maison». Со мной он обращается повелительно, т. е. прямо отдаёт приказания, что и как делать, но во всем этом оттенок большой нежности. С Ольгой, которую он для отличия от M[ada]me Auclair называет «Petite mère» обращается очень мило. Вообще, повторяю, очаровательно милый, но страшно живой и резвый мальчик. Ольга сначала хотела одна ним возиться до будущеи зимы, и это намеренье её меня мучило и пугало, ибо я вижу, что у неё просто сил не хватит на это; но в конце пути я убедил её взять швейцарку-бонну. Встретил нас Ник[олай] Ильич, которому, видимо, Жорж очень нравится. Завтра крестины; я крестный отец. История с добытием пачпорта страшно усложнилась под конец, и был один день, когда я впал в совершенное отчаяние; но, слава Богу, благодаря Белярам, которые во всем этом деле выказали удивительное, трогательное участие, все устроилось. Но, господи, что мне пришлось исходить и избегать! Русский консул наотрез отказал вписать его в мой пачпорт, и мы достали ему французский. У commissare du quartier зачем-то нашли нужным мой рост мерить и записывать мои приметы. В Préfécture, где мы с Ж[оржем] были в один день 2 раза, мерили Жоржа. Он произвёл там фурор тем, что вдруг среди безмолвия во все горло начал петь «Марсельезу». Даже le Chef du Bureau, строгий старик, от которого все зависело, расхохотался. Знакомства в Париже у меня теперь громадные. Все советуют дать зимой audience из моих· сочинений. Прости, что пишу беспорядочно. Столько дела! Остановился я в «Европе», ибо у Коли места нет. Целую; обнимаю. Пиши, пожалуйста. Количку целую, и ми­ лому Гурьеву кланяйся. П. Чайковский Я не могу поверить своему счастию! Неужели после завтра я в Майданове буду!!!