Letter 3002

Date	11/23 July 1886
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2065)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 297–298 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 399–401

Text

Russian text (original)

11 июля 1886 г[ода] с[ело] Майданово Многоуважаемая и добрейшая Юлия Петровна! Читая описание Вашего путешествия, я глубоко возмущался тем обстоятельством, что Вы ехали в 3-ем классе. Никакие соображения экономического свойства не могут примирить меня с жестокостью, которую проявил в этом случае И[пполит] В[асильевич]. Я могу допустить, что в силу роковых обстоятельств он, и не желая Вам, в сущности, зла, испортил Вашу жизнь, могу найти извинения и оправдания его действиям, как бы они ни были убийственно жестоки по отношению к Вам, — но каким образом в наше время человек не безусловно бедный может выпроводить свою Агарь с Измаилом (когда и та и другой люди больные) в такой дальний путь при столь ужасной обстановке, — это выше моего понимания. Я чувствую, что этого я ему уж никогда не прощу. Добрейшая Юлия Петровна! Если Вы ранее конца сезона не можете обзавестись квартирой, — то почему бы Вам не переехать на все лето куда-нибудь на Южный берег. Ведь деньги истратите те же, а между тем я знаю и чувствую, что пребывание вне города, у моря, в виду гор, вдали от артиллерийских учений и шума мостовой, — было бы несравненно полезнее для Вас и для Юши. Вы напрасно мучите себя мыслью, что нравственное воспитание Юши ускользает из Ваших рук. Если оно отчасти и так, — то ведь это судьба всех матерей. Та доля нравственного благого влияния, которую всякая хорошая мать и хорошая женщина оказывает на своего сына, несомненно отразится и на Юше. Но Вы_ не можете препятствовать, чтобы мальчик, достигший известного возраста и посещающий общественное заведение, подпадал и под разные посторонние, как хорошие, так и дурные, воздействия. Против невозможности Вы ничего не поделаете, — следовательно, напрасно убиваться по поводу Юши не следует. Если натура его не есть почва особенно благодатная для плевел (а я в этом не сомневаюсь, ибо Юша не был бы так симпатичен, если б в нем не имелись все задатки будущего хорошего человека), то опасности оттого, что он не постоянно с Вами и что Вы не следите за ним как тень, — не предвидится. Я даже на своём веку сделал наблюдение, что мальчики, слишком упорно державшиеся около матери и над которыми эти матери мудрили, — всегда выходили неудачными. Я думаю, что Вам не так трудно будет переносить тягость ответственности за правильность воспитания Юши, если Вы свыкнитесь с мыслью, что каждый птенец-мальчик оперившись, любит летать и без матери и что нужно дать ему некоторую свободу в этом отношении. Он всё-таки далеко от тёпленького гнёздышка не улетит. Я радуюсь, что И[пполит] В[асильевич] проявил чувство нежности. при Вашем отъезде, — но я предпочёл бы, чтобы он озаботился о комфортабельности Вашего путешествия. Это было бы более веским доказательством таящейся в глубине сердца любви к Вам и детям. Напрасно Вы думаете, однако ж, что это последняя вспышка. Поверьте, что охлаждение к другому семейству неизбежно наступит и что чем дольше он будет вдали от Вас, тем решительнее и бесповоротнее он вернётся к естественным привязанностям. Ведь он все это время слепотствовал и, как я ни сержусь теперь па него (за 3-ий класс), но я все же решительно не могу признать в нем безусловно недоброго человека и· совершенно уверен, что реакция наступит. Вы не можете себе представить, как мне приятно думать, что Софья Михайловна с Вами. Это для Вас неоценённая опора во всех Ваших горестях и материнских заботах. Она внушает мне необыкновенно сильную симпатию. Про себя я скажу Вам, что живу мирно в деревне. Горе, о котором я писал Вам, отошло уже в область прошлого и перестало быть злобой дня. Работаю над 4-м действием (оно превосходно написано Ип[политом] Вас[ильеви]чем), но не особенно прилежно. Как-то нездоровится, настоящей охоты к труду нет. Замечательно, что летом я всегда чувствую себя хуже, чем зимой, и что работается мне несравненно лучше, когда 3-х аршинный слой снега лежит на полях. Однако ж все же надеюсь окончить вчерне оперу к осени. Лето у нас отвратительное — я не запомню подобного. Дождь идёт ежедневно, а сегодня, напр[имер], совершенно осенний день с бесконечным мелким дождичком и сыростью, проникающей до костей. Был недавно в Москве по делам и, между прочим, испытал большое удовольствие, слушая за обедней в Успенском соборе несколько моих вещей. Мне пришлось в 1-й раз в жизни слушать свои церковно-музыкальные сочинения во время богослужения. Передайте от меня выражение глубочайшего почтения Софье· Михайловне, Антонине Ипполитовне, низко кланяюсь и от всего сердца обнимаю Юшу. Ваш, П. Чайковский Как я желал бы, чтобы Вы жили летом на Южном берегу.