Letter 4169

Date	10/22 July 1890
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1950)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 381 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 466–477 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-Б (1977), p. 206–207 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 466–467 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

10 июля Милый Модя! Я вернулся третьего дня вечером из поездки к Фигнеру. Он в восторге от партии, говорит о ней со слезами на глазах — хороший признак! Отчасти партию уже знает, и я убедился, как он умён и понятлив. Все его намерения вполне соответствуют моим желаниям. Одно меня огорчает: он требует транспонировки на целый тон brindisi, говоря совершенно основательно, что не может, не терзаясь страхом квакнуть, петь эту, действительно слишком трудную на моей высоте, вещь в конце оперы. Нечего делать. Медея свою партию тоже знает, тоже в восторге, и непременно нужно будет, чтобы она, а не Мравина пела в первый раз; это нужно потому, что Фигнер с ней уже теперь удивительно спелся, и ему будет, конечно, легче и приятнее, если она будет петь. Имение его сущим восторг; терраса, на которой совершается еда, особенно вечером (хотя и днём она в тени), оставила во мне впечатление сладкого сновидения. Я повёл там ровно сутки. Плечо его (он сломал себе ключицу) заживает, но, гуляя со мной и Кашкиным (я последнего брал с собою), он упал и немножко повредил. Боль при этом была такая, что он побелел, как полотно, и долго не мог говорить. Он, и она мне ужасно симпатичны. Вернулся домой тем не менее с наслаждением. Ты бы ахнул, если бы увидел, какое у меня нынче невероятное богатство цветов. Я непременно в начале августа побываю у вас. Поездка в Париж — мимолетная фантазия. Сапельников вернулся. Мнe писал раз ещё из Лондона к именинам поздравление. Я поеду в конце июля Петербург и увижусь с ним. Боб мне, наконец, написал. Его поездка в Гранкино — в зависимости от приезда Рахманова. Целую тебя и Колю. Коля такое милейшее письмо мне написал! Получил ли он мой ответ. О Лароше ни слуху, ни духу. Твой, П. Ч.

10 July Dear Modya! I returned two days ago in the evening from a trip to see Figner. He is delighted with the part, and talks about it with tears in his eyes — a good sign! He already know some of his part, and I was persuaded by his intelligence and understanding. All his intentions are entirely consistent with my wishes. One thing upset me: he insists that the brindisi be transposed by a whole tone, saying that he absolutely cannot, without being tormented by fear of croaking, sing this thing at the end of the opera, which is really much too difficult for his range. There's nothing to be done. Medeya also knows her part, is also delighted, and it will certainly be necessary for her, and not Mravina, to be the first to sing it; this is necessary because Figner has already sung amazingly with her, and it will, of course, be easier and more pleasant for him if she sings it. His estate is a sheer delight; the terrace, on which food is served, especially in the evening (although it is in the shade during the day), left me with the impression of a sweet dream. I spent precisely one day there. His shoulder (he broke his collar-bone) is mending, but while walking with me and Kashkin (I brought the latter with me), he fell and hurt himself a little. The pain was such that he turned white as a sheet, and couldn't speak for ages. He and she are awfully agreeable to me. Nevertheless, I returned home with pleasure. You would gasp if you saw what an incredible wealth of flowers I have now. I shall be visiting you in early August without fail. The trip to Paris was a fleeting fantasy. Sapelnikov has returned. He wrote to me once more from his name-day celebrations in London. I'll be going to Petersburg to see him at the end of July. Bob has written to me at last. His trip to Grankino hinges on Rakhmanov's arrival. I kiss you and Kolya. Kolya wrote me the sweetest letter. Did he receive my reply? Still not a whisper about Laroche. Yours, P. T.