Letter 4431

Date	7/19 July 1891
Addressed to	Anton Arensky
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Saint Petersburg (Russia): Institute of Russian Literature of the Russian Academy of Sciences (Pushkin House), Manuscript Department (ф. 504, No. 74, л. 13–16)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 491–492 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-А (1976), p. 167–168

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

7-го июля 1891 г[ород] Клин, Моск[овской] губ[ернии] Дорогой Антон Степанович! Я ездил на целую неделю в Петербург; письмо Ваше пришло без меня, и этим обстоятельством объясняется, что я так поздно отвечаю на интересующий Вас вопрос. Тифлис — город до того во всех отношениях мне симпатичные, что я могу только поощрять каждого собирающегося там водвориться. Думаю, что собственно для Вашей композиторской деятельности было бы Вам полезно пожить в столь интересной и богатой всяческими художественными стимулами стране. Но вместе с тем предвижу и много неблагоприятных для дальнейшего развития Вашего богатого дарования сторон в деятельностей директора Тифлисокого музык[ального] училища. Во-1-х, если не ошибаюсь, Вы будете получать жалованья меньше, чем Ваше профессорское в Москве (Ип[политов]-Ив[анов] получал много, ибо был в одно и то же время директором и капельмейстером в упразднённой теперь опере). Это обстоятельство принудит Вас взять на себя множество классов, как, напр[имер], элементарной теории, совместной игры и т. д., и тогда все время Ваше уйдёт на Училище; для сочинения же времени будет ещё меньше, чем в Москве. Во-2-х, Вам придётся входить в прозаическую, деловую сторону администрации Училища, а это будет Вам очень противно, да и опять возьмёт много времени, и 3) Вы будете очень одиноки как музыкант, ибо персонал преподавателей Училища не богат вполне образованными и способными быть для Вас опорой и поддержкой личностями. Это может дурно отразиться на состоянии Вашего духа. Меня же прежде всего интересует, чтобы Вы писали, писали и писали, и все, что может препятствовать Вам идти вперёд на поприще композитора, мне несимпатично. Вот я и не знаю, что посоветовать Вам, дорогой Антон Степанович! Скорее не советую. Будь Вы обеспечены, я бы только радовался, что Вы поживёте на Кавказе. Но с грустью помышляю о Вас как о провинциалыюм деятеле, удалённом от музыкальных центров, заваленном непосильной и скучной (ещё более скучной, чем в Москве) работой, одиноком, лишённом возможности слышать хорошую музыку. Вы говорите, что Вам опостыла московская трактирная жизнь. Но трактиры, и притом превосходные, есть и в Тифлисе. В том, что Вы в излишестве предаётесь трактирной жизни, вините не Москву, а себя. Не мне Вам читать наставления, ибо в течение 12-летнего постоянного пребывания в Москве я из трактира, можно сказать, не выходил. Но я должен себе отдать ту справедливость, что, несмотря на то, я всё-таки не упускал и работу. Вы не можете себе представить, милый Антон Степанович, как я страдаю при мысли, что такие люди, как Вы, Римский-Корсаков, Лядов, должны терзать себя преподаванием. Но что тут поделаешь? Мне кажется, что ещё годика Вам следует потерпеть, постараться, несмотря на трактиры, много работать, — а Бог знает, может быть, незаметно, понемножку Вы добьётесь того, что будете жить одним сочинением. Что это возможно — я служу тому доказательством. Я зарабатываю теперь так много, что мог бы и большую семью содержать. А засим всё-таки скажу, что Тифлис город очаровательный и что жить там очень приятно. Искренно любящий Вас, П. Чайковский Милой жене Вашей поклон.

7th July 1891 Town of Klin, Moscow province Dear Anton Stepanovich! I went to Petersburg for a whole week; your letter came when I was not there, and this circumstance explains why I am so late in answering your question. Tiflis is a city so agreeable to me in all respects that I can only encourage anyone who intends to settle there. I think that it would be beneficial for your own compositional activity to live in such an interesting land, rich in all manner of artistic stimuli. But at the same time, I foresee many unfavourable aspects for the further development of your rich talent in the position of the director of the Tiflis Music School. Firstly, if I am not mistaken, you will be receiving a salary less than your professional one in Moscow (Ippolitov-Ivanov received a lot, because he was simultaneously the director and the kapellmeister of the now abolished opera). This position will oblige you to take on numerous classes, for example, elementary theory, polyphony, etc. and then all your time will be taken up with the School; you will have even less time for composition than in Moscow. Secondly, you will be obliged to enter into the prosaic, business aspect of the School administration, and this will be very unpleasant for you, again because it will take up a great deal of time, and 3) You will be very lonely as a musician, because the teaching staff at the School is not rich in well-educated individuals who are capable of being a source of assistance and support for you. This can have a dreadful effect on your state of mind. Foremost, I am interested in you writing, writing and writing, and anything that might hinder you from moving forward in the field of composition is disagreeable to me. Therefore, I do not know what to advise you, dear Anton Stepanovich! I would sooner not advise. If you were wealthy, I should only be glad that you were living in the Caucasus. But it grieves me to think about you as a provincial figure, far from the musical centres, overwhelmed with laborious and tedious work (even more tedious than in Moscow), lonely, and deprived of the opportunity to hear good music. You say that you are disillusioned with Moscow tavern life. But there are taverns, and excellent ones at that, in Tiflis. The fact that you indulge in tavern life to excess is not the fault of Moscow, but rather, of yourself. It is not for me recite admonitions to you, because during my 12-years of permanent residence in Moscow, it could be said that I never left the tavern. But I must do justice to myself in that, despite this, I still did not neglect my work. You cannot imagine, dear Anton Stepanovich, how I suffer at the thought that people like you, Rimsky-Korsakov and Lyadov must torment themselves by teaching. But what is there to do? It seems to me that you ought to be patient for another year, trying, taverns notwithstanding, to work a lot — and God knows, perhaps, gradually, imperceptibly, you will reach the point where you can live by composing alone. I serve as proof that this is possible. I now earn so much that I could maintain a large family. But then, I still say that Tiflis is a charming city, and that to live there is very pleasant. Your sincerely loving, P. Tchaikovsky I bow to your dear wife.