Letter 958

Date	4/16 November 1878
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1186)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 452–453 П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 178 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 442–443 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 175 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Каменка После репетиции концерта, куда я был приведён на хоры тайными ходами и сидел одиноко, мы отправились завтракать к Патрикееву с Руб[инштейном], Юрг[енсоном] и Танеевым, а в 1½ я уже сидел в вагоне. Путешествие без всяких особенных приключений окончилось сегодня приездом в Каменку. Я нашёл всех здоровыми и был встречен весьма радостно. Погода удивительно хороша. В саду до сих пор цветы и деревья ещё не совсем оголились. Дом нельзя узнать, до такой степени он преобразился и разукрасился. Дети — прелесть, а Юрий стал удивительно мило болтать. Порядок дня изменился теперь, т. е. в 12 завтракают и в 6 обедают. До самого обеда я сидел и болтал; только заходил ненадолго к Александре Ивановне. Теперь я чувствую невыразимое утомление от дороги и неизмеримое желание спать, но досижу всё-таки до чаю. Толя! узнай, голубчик, куда девал Аким, или моя хозяйка, или её горничные исписанную карандашом тетрадь нотной бумаги, которая имеет для меня капитальную важность, так она заключает в себе три части моего нового симфонического сочинения. Я, вероятно, буду тебе завтра телеграфировать об этом. Только сегодня я заметил, что тетради этой не было в моем чемодане. Ради Бога, разыщи её и вышли, когда определится мой флорентинский адрес. Кроме того, Аким забыл уложить корректуру, которую прошу отправить к О. И. Юргенсону для отсылки к Петру Ивановичу. Я так устал, что ничего обстоятельного рассказать не могу. Мне очень приятно здесь. Дорогой я то немножко скучал, то, напротив, ощущал приятное чувство покоя. Но, вообще говоря, мне недостаёт для моего полного счастья 1) чтобы ты был доволен и перестал хандрить, 2) чтобы я стал писать, а то мне все кажется, что я потерял способность писать. Разумеется, часто думаю а тебе. Я столь же недоволен твоим неспокойным состоянием, сколь доволен бодрым видом Моди. Надеюсь получить здесь от тебя письмо. Пиши мне: Italie, Florence, Poste restante. Крепко и нежно целую. П. Чайковский

Kamenka After the rehearsal for the concert, where I was taken to the choir stalls by a secret passage and sat alone, I went for lunch at Patrikeyev's with Rubinstein, Jurgenson and Taneyev, and by 1.30 I was already seated in the carriage. The journey concluded today with my arrival in Kamenka, without any particular adventures. I found everyone well and was greeted most joyfully. The weather is astonishingly fine. The flowers and trees in the garden are still not entirely bare. The house is unrecognisable, having been transformed and decorated to such an extent. The children are lovely, and Yury has begun to chat surprisingly sweetly. The daily routine has now changed, i.e. they have lunch at 12 and dinner at 6. Before dinner I sat and chatted; I only dropped in briefly to see Aleksandra Ivanovna. Now I feel an inexpressible weariness from the journey, and an immeasurable urge to sleep, but all the same I shall sit until tea. Tolya! Find out, golubchik, where Akim, or my housekeeper or her maids, have put the notebook of music paper covered in pencil, which is of capital importance to me, since it contains three movements of my new symphonic work. I shall probably telegraph you about it tomorrow. It was only today that I noticed this notebook wasn't in my suitcase. For God's sake find it and send it on when my address in Florence is settled. Furthermore, Akim forgot to pack the proofs, which I ask you to dispatch to O. I. Jurgenson for sending on to Pyotr Ivanovich. I'm too tired to into details. It's very pleasant here. On the way I was sometimes a little melancholy, sometimes, on the contrary, I felt a pleasant feeling of peace. But, generally speaking, what I require for my complete happiness is 1) for you to be happy and to stop moping, and 2) for me to start writing, because it constantly seems to me that I have lost the ability to write. Naturally, I think about you often. I'm as displeased with your restless state as I am pleased with Modya's cheerful appearance. I hope to receive a letter from you here. Write to me: Italie, Florence, Poste restante. I kiss you warmly and tenderly. P. Tchaikovsky