Letter 1191

Date	26 May/7 June 1879
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1545)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 574–575 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 233–234 (abridged)

Text and Translation

The ellipses (...) indicate parts of the letter which have been omitted from all previous publications of this letter, and which it has not yet proved possible to restore from other sources.

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Кам[енка] Суббота, 26 мая Модя! Изложу тебе главнейшие факты, случившиеся в течение минувшей недели. Ипполит, в течение нескольких [дней] порядком намучивши Леву, Сашу, Таню, Романа Ефимовича и прислугу своей ни с чем несравнимой мнительностью и капризностью, но, и наговоривши много забавных вещей, уехал третьего дня утром. Его капитал берет себе Ник[олай] Вас[ильевич] для покупки какого-то имения на 8 процентов. Таким образом, Ипполит будет получать более 4 тысяч в год дохода. Он стал теперь самым богатым из нас, — даже богаче Коли, у которого всё-таки нет такого капитала. Саша, Таня, Вера и Тася пьют воды. Вследствие этого весь дам подымается раньше и порядок изменился. Я уже пью чай не первый, а вместе с другими что значительно ухудшило качество моего чая, ибо прежде Ната наливала мне первый и лучший стакан. В порядке дня у меня произошла та перемена, что перед обедам я обливаюсь в превосходной обливалке, устроенной Левой в сарае. Мы очень много ездили в лес все это время; были в Вербовке, в Климовом хуторе, в лесках над Тясмином близ Ревовки, и везде с чаем. Я нисколько не охладел к этому роду удовольствия. В числе больных сегодня, слава Богу, не состоит никто, а в числе выздоравливающих — Митя и Анна. Последняя обкушалась поросёнком. Ты бы не узнал теперь нашего палисадника. На посеянные мной маки любо смотреть: такие они стали огромные. Жасмин все ещё цветёт; розы в полном цвету; посеянная трава выросла и уже скошена симпатичным Панасиком, вследствие чего она стала похожа на газон. Все остальное делает гигантские успехи. Вчера был в школе мальчиков экзамен, на коем по настоянию Влад[имира] Андр[еевича] и я присутствовал. Одна рожица там: — прелесть! Сегодня приехал Евг[ений] Вас[ильевич] Вас[ильев], остановился у Ром[ана] Еф[имовича]. Засим никаких известий, способных заинтересовать тебя, не могу. От Толи получаю по-прежнему весьма интересный дневник. В последнем письме он извещает о смерти Машеньки Смирновой. Про отпуск его никто ничего не знает. Жизнь ведёт столь же беспутную, как и всегда. Он был на даче у Белосельской и очень обижен, что она не оставила его обедать. Я устал и хочу гулять. Докончу письмо вечером. Вечером «Иоанна д'Арк» быстро подвигается, и скоро первое действие будет готово. На партитуру мою так приятно смотреть! Она такая чистенькая, хорошенькая! [...] Алёша очень мил, но иногда дерзит, говоря что я неуряха. [...] Засим, Модя, не имею сказать ничего, кроме того, что люблю тебя и желаю в течение лета увидеться с тобой. Попаду ли в Гранкино, ещё не знаю. Твой П. Чайковский

Kamenka Saturday, 26 May Modya! I shall state the principal facts that have happened over the past week. Ippolit, after tormenting Leva, Sasha, Tanya, Roman Yefimovich and the servants with his incomparable hypochondria and inconstancy for several days, while also saying many a funny thing, left two days ago in the morning. Nikolay Vasilyevich has borrowed his capital for the purchase of some estate at 8 percent. Therefore, Ippolit will receive an income of more than 4 thousand per year. He's now become the richest of us — richer even than Kolya, who still doesn't have such capital. Sasha, Tanya, Vera and Tasya are drinking the waters. Consequently, all these ladies now rise earlier, and the routine has changed. I'm still not the first to drink tea, but doing so with others has significantly worsened the quality of my tea, because Nata pours the first and best cup before me. There's been a change in the order of my day, in that before dinner I douse myself in the excellent shower that Leva has arranged in the barn. We've been going to the woods a lot this whole time; we were in Verbovka, at the Klimov farmstead, in the woods above Tysamin, near Tevovka, and everywhere with tea. My interest in this sort of pleasure hasn't diminished in the least. Thank God, no one has joined the ranks of the infirm today, but Mitya and Anna are amongst those recovering. The latter stuffed herself like a pig. You wouldn't know our front garden now. The poppies I sowed make a pleasant sight; they've grown so enormous. The jasmine is still blooming; the roses are in full bloom; the grass seed has taken, and already been mowed by the sympathetic Panasik, as a result of which it's now a lawn. Everything else is also a huge success. Yesterday there was an examination at the boys' school, which I attended, at the insistence of Vladimir Andreyevich. One of the faces there was a delight! Yevgeny Vasilyevich Vasilyev came today, and stayed with Roman Yefimovich. Therefore, I cannot give you any news that might be of particular interest to you. As before, I'm receiving Tolya's extremely interesting diary. His last letter brought news about the death of Mashenka Smirnova. Nobody knows anything about his leave. His life is as dissolute as ever. He was at Beloselovskaya's dacha, and was very offended that she didn't leave him for dinner. I'm tired and want to go walking. I'll finish the letter this evening. Evening "Joan of Arc" is progressing quickly, and the first act will soon be ready. My score is a delight to behold! It's so pretty and clean! [...]. Alyosha is very sweet, but sometimes he's insolent, saying that I'm unkempt. [...] Whereupon, Modya, I've nothing left to say except that I love you and want to see you during the summer. I don't know yet whether I'll make it to Grankino. Yours P. Tchaikovsky