Letter 2767

Date	13/25 September 1885
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1779)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 148

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

13 сент[ября] с[ело] Майданово Модя, голубчик, прости, что пишу мало и редко. Я с лихорадочной торопливостью оканчиваю симфонию, чтобы до переезда в новое помещение отделаться от этой обузы; а с другой стороны, приходится по делам Консерватории деловую переписку вести и в Москву шляться так что на письма совсем нет досуга. Ничего особенного не происходит. Таня несколько дней сряду очень беспокоила и пугала меня своим нездоровьем; у неё сделались какие-то большие, мутные, окружённые синевой глаза, которых я ужасно боялся, и замечательно, что во время болезни она относилась ко мне с ненавистью. Вдруг все как рукой сняло, и теперь она веселее и очаровательнее, чем когда-либо. Завтра мы с Паней уезжаем в Москву и, к сожалению, я должен ещё буду там доканчивать мою работу. 19-го числа я вечером водворюсь в новом помещении. Оно теперь становится очаровательно, благодаря чудесной мебели с новой обив­кой. Но ты бы ахнул, если бы увидел, что за прелесть сделала Новичиха из своего нового помещения в оранжерее. Даже завидно немножко. Гостили здесь три дня Ларош и Рабус. Последний не понравился ни Пане ни Новиковой, и действительно, я понимаю, что он должен быть антипатичен тем, кто не знает, что в этой противной личности необычайно доброе сердце. Маня был таков: по утрам в нервно возбуждённом состоянии, доходящем до какой-то восторженности, потом упадок сил. За обедом оживление, весёлость, остроумие и тотчас же сильная реакция: красные глаза, сонная речь и желчность. Я посылал его тотчас спать; перед ужином он бывал паинька, тихий, но грустный, меланхолический мальчик. За ужином новое оживление и новая сильнейшая реакция. Вообще он по-моему плох стал здоровьем, и я начинаю бояться за него; но больше чем когда-либо говорит о будущих статьях и сочинениях. Я понимаю неловкость и тягость твоих отношений к Гитри. Самое лучшее избегать встреч и мало-помалу отлучить от себя. Целую Вас всех. П. Чайковский Пожалуйста, об деньгах не беспокойся. Они мне теперь не нужны вовсе. Виноват, Пчельникова я ещё не видел.

13 September Maydanovo village Modya, golubchik, forgive me for writing so little and infrequently. I'm finishing the symphony with feverish haste in order to rid myself of this burden before moving to my new residence; while on the other hand, I have to conduct business correspondence on Conservatory matters and go to Moscow, so I have no time at all for letters. Nothing in particular is happening. Tanya worried and alarmed me for several days in a row with her ill health; she developed some sort of cloud around the blue of her eyes, which I was awfully worried about, and it's remarkable that during her illness she treated me with loathing. Suddenly all this vanished, and now she is more cheerful and charming than ever. Tomorrow Panya and I are leaving for Moscow and, unfortunately, I'll still have to finish my work there. I shall be settling into my new residence on the evening of the 19th. It has now started to become charming, thanks to the wonderful furniture with new upholstery. But you would gasp if you saw how delightful Novichikha has made her new residence in the orangery. I'm even a little envious. Laroche and Rabus stayed here for three days. Neither Panya nor Novikova liked the latter, and indeed, I understand how he must be disliked by those who do not know that this disagreeable person has an exceptionally good heart. Manya was thus: in a nervously agitated state in the mornings, reaching some kind of rapture, then a decline in strength. At dinner: animated, cheerful, witty, and then a sudden strong reaction: red eyes, slurred speech and biliousness. I sent him straight to bed; before supper he was a well-behaved, quiet, yet sad and melancholy boy. At supper he became freshly animated, and there was new strong reaction. Generally, in my opinion, his health has deteriorated, and I'm starting to fear for him; but more than ever he is talking about future articles and compositions. I understand the awkwardness and the burden of your relations with Guitry. The best thing is to avoid encounters, and to wean yourself away little by little. I kiss you all. P. Tchaikovsky Please, don't worry about the money. I don't need it at all now. It's my fault for not having seen Pchelnikov yet.