Letter 630

Date	27 October/8 November 1877
Addressed to	Nikolay Rubinstein
Where written	Clarens
Language	Russian
Autograph Location	Moscow (Russia): Russian National Museum of Music (ф. 37, No. 85)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 37–38 (abridged) История русской музыки в исследованиях и материалах, том 1 (1924), p. 165–166 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VI (1961), p. 206–207

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Clarens 1877, 8 ноя[бря]/27 окт[ября] Милый друг Ник[олай] Григ[орьевич]! Вчера я получил присланный тобой перевод. Благодарю тебя, голубчик! Курс действительно ужасный, на банкир, у которого я дисконтировал перевод, сказал мне, что теперь курс все идёт в гору. Как бы та ни было, но я обеспечен теперь на весь год. 1-ое действие «Онегина» я послал тебе в понедельник, т. е. 4 дня тому назад, но представь себе мой ужас! Вчера мне его возвратили на том основании, что бумага, в которой он был завернуть, разодралась на клочки. Пришлось снова завернуть партитуру, на этот раз в клеёнку, и только теперь она снова послана к тебе. О! Как я был бы рад, если бы тебе эта музыка понравилась. Обрати особенное внимание на сцену Татьяны с нянькой, а также на ариозо Ленского в конце 1-ой картины. Мне кажется, что не лишён некоторой звуковой пикантности 1-ый номер, когда две девицы поют за сценой сентиментальный дуэт, а две старухи под эту музыку болтают на сцене. Следующая картина, которую я тебе пришлю недели через три, состоит в следующем. Бал в доме Лариных па случ[аю] имянии Татьяны. Вальс. Во время вальса различные бытовые сценки вроде первого хора 2-го действия «Фауста». Потом начало ссоры между Он[егиным] и Ленск[имl, затем куплеты француза Трике: потом мазурка, во время которой ссора двух друзей разгорается: танцы прекращаются, происходит скандал, вызов на дуэль и большой ансамбль. Я был бы счастлив до глубины души, если б ты нашёл возможным поставить эти 4 картины на консерваторском спектакле. И что бы ни говорил Самарин (к[ото]рый. как мне достоверно известно, ругает меня на чем свет стоит за нелепую идею написать эту оперу), я нахожу, что при тщательной постановке, при таком чудном исполнении, как у нас бывало до сих пор, эта опера с её безыскусственным сюжетом, с её чудным текстом, простыми человеческими чувствами и положениями должна производить поэтическое впечатление. Чтоб ты воодушевился мыслью поставить «Онегина», я хочу тебе заплатить следующую взятку. Я купил через своего одесского брата бочку хорошего крымского белого вина. Бочка эта стоит теперь у меня в кв[артире] без всякой пользы. Как бы я был тебе благодарен, если б ты взял её! Я знаю, что ты белого вина не любишь, но твои воскресные гости будут его пить с удовольствием. Я написал моему человеку, чтобы он доставил тебе эту бочку. Вчера я был опять очень болен. У меня идёт очень неприятная переписка с супругой. Господи, когда все это кончится! Так как я начал опять хандрить здесь, то мы с братом Толей решились перебраться через дней 5 в Рим, где я проведу несколько времени, а если понравится, то останусь совсем. Если ты захочешь написать мне, то адресуй Roma, poste restante. Когда изберу окончательное местожительство, то тотчас дам знать тебе. Благодарю тебя от всего сердца за всё. Твой, П. Чайковский

Clarens 1877, 8 November/27 October Dear friend Nikolay Grigoryevich! Yesterday I received the transfer you sent. Thank you, golubchik! The exchange rate is really awful, but the banker with whom I discounted the transfer told me that the rate is always sky-high now. Be that as it may, I am now provided for the whole year. I sent you the 1st act of "Onegin" on Monday, i.e. 4 days ago, but just imagine my horror! Yesterday it was returned to me, on the grounds that the paper it was wrapped in had been torn to shreds. I had to package the score again, this time in oil cloth, and it has only just been sent off to you again. Oh, how glad I would be if you liked this music! Take particular note of the scene of Tatyana with the nurse, and also to Lensky's arioso at the end of the 1st tableau. It seems to me that the 1st number is not without some sonic piquancy, when two girls sing a sentimental duet off stage, and two old women chat on the stage to this music. The following tableau, which I shall send you in three weeks or so, comprises the following. A ball at the Larins' house on the occasion of Tatyana's name-day. A waltz. During the waltz, various everyday scenes are acted out, as in the first chorus in the 2nd act of Faust. Then the quarrel starts up between Onegin and Lensky, then the couplets by the Frenchman Triquet; then a mazurka, during which the quarrel between the two friends flares up: the dancing stops, a scandal occurs, the challenge to a duel and a large ensemble. I should be happy to the depths of my soul if you found it possible to stage these 4 tableaux in a Conservatory production. And no matter what Samarin (who, to my certain knowledge, chastises me for the ridiculous idea of writing this opera) says, I consider that with careful staging, with such a wonderful performance as we have had hitherto, this opera with its artless story, with its wonderful text, simple human feelings and situation should make a poetic impression. To inspire you with the notion of staging "Onegin", I want to pay you the following bribe. I purchased a barrel of fine Crimean white wine through my brother in Odesa. This barrel now stands in my apartment, where it is of no use at all. How grateful I would be to you if you were to take it! I know that you are not fond of white wine, but your Sunday guests will drink it with pleasure. I have written to my man to bring this barrel to you. Yesterday I was very ill again. I have a most unpleasant correspondence going on with my wife. Lord, when will it all end! Since I have started feeling gloomy here again, my brother Tolya and I have decided to move to Rome in 5 days or so, where I shall spend some time, and if I like it then I shall stay there permanently. If you wish to write to me, then address it to Roma, poste restante. When I ultimately choose my place of residence, I shall let you know at once. I thank you with all my heart for everything. Yours, P. Tchaikovsky