Letter 4213

Date	4/16 September 1890
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Kharkov
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1951)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-Б (1977), p. 255–256

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

4 Septembre [18]90 Модя! Коля хотел тебе сегодня писать, но он ушёл гулять с Витей, и я боюсь, что он не поспеет. А потому пишу тебе несколько строк. Ты удивлён, что мы в Харькове? Нас очень напугали ожидаемыми к осеннему равноденствию бурями, и в Киеве, по возвращении из Копылова, где провели 2 дня, мы приняли решение ехать сухим путём. Таким образом мы очутились в Харькове, куда Коля по телеграфу вызвал Н[иколая] Ф[ёдоровича]. Здесь мы должны были провести 9 часов. Коля чрезвычайно приятный, весёлый и удобный сотоварищ. До сих пор я только нахожу удовольствие в его сообществе — тягости ни малейшей. В Копылове он немножко скучал. Из Каменки я уехал под очень тяжёлым впечатлением. Подробно поговорю устно, не хочется передавать письму все, что сообщает грустный характер моим воспоминаниям о пребывании в Каменке. А кроме того, на меня убийственно действовали ежедневные и даже по нескольку раз в день посещения Клименки. Я уехал, оставив его совершенно умирающим, но не потерявшим вполне сознание и очень удручённым тем, что я уезжаю. Расставшись, о с Бобом, я невероятно о нем грустил несколько часов сряду, — а теперь даже забыл, что эта дрянь на свете существует. В Копылове было очень мило. Чудный дом, у меня чудная комната, милые дети и хозяева весьма любезные, — но грустно то что дела Коли идут отвратительно. Вся их надежда, как мне кажется, на Н[адежду] Ф[иларетовну], и, вероятно, кончится тем, что она их выручит. Следующее письмо получишь уже из Тифлиса. Твоего письма, адресованного в Каменку, я не получил. Скажи Бобу, что я ему из Тифлиса намерен большое письмо написать. Скажи ему, что меня грызёт совесть, он знает, по какому поводу. Обнимаю. П. Ч.

4 September 1890 Modya! Kolya wanted to write to you today, but he went for a walk with Vitya, and I'm afraid he won't manage it. This is why I'm writing you a few lines. Are you surprised that we are in Kharkov? We were very frightened by the storms expected by the autumn equinox, and Kiev, on our return from Kopylovo, where we spent 2 days, we decided to go by dry land. Thus we found ourselves in Kharkov, where Kolya summoned Nikolay Fyodorovich by telegraph. We should be spending 9 hours here. Kolya is an extremely pleasant, cheerful and convenient companion. Until now I have only found his company enjoyable — not burdensome in the slightest. In Kopylovo he was a little bored. I left Kamenka under a very weighty impression. I'll speak of it in detail orally, as I don't want to convey in writing everything that imparts a sad character to my memories of my stay in Kamenka. And besides, visiting Klimenka daily, or even several times a day, had a deadly effect on me. I left, leaving him at death's door, but not completely unconscious and very upset that I was going. After parting ways with Bob, I was incredibly sad about him for several hours in a row — and now I've even forgotten that this rubbish exists in the world. Kopylovo was very nice. It was a wonderful house, I had a wonderful room, with lovely children and very gracious hosts — but the sad thing is that Kolya's affairs are going horribly. All their hopes, it seems to me, are with Nadezhda Filaretovna, and it will probably end up with her coming to their aid. The next letter you receive will be from Tiflis. I didn't receive your letter addressed to Kamenka. Tell Bob that I intend to write him a long letter from Tiflis. Tell him that my conscience is gnawing at me; he knows why. Hugs. P. T.