Letter 1153

Date	12/24 April 1879
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1226)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 553–554 П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 229–230 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 170–171 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 223 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Каменка 12 апреля Как мне хорошо здесь, мой милый Толичка! Погода стоит чудная, и я ежедневно совершаю прогулки в Тростянку. Лес начинает одеваться, соловьи поют во всю мочь, небо чисто и ясно! Какое несчастье только, что Каменка так бедна прогулками, что Тростянка так далеко, что нужно каждый раз, зажимая нос и стараясь не дышать, проходить через местечка! Время проходит следующим образом. Встаю в 8 часов. После чая занимаюсь в своём миленьком кабинетике. В 12 часов завтракают. Опять занимаюсь. В 3 часа иду гулять. В 5 обед. После того брожу окало дома и наслаждаюсь чудным предвечернем, — любимейший час дня моего. Чай пьют в 8 часов и потом сидят в гостиной, болтают, играют в карты, наконец в 12 часов расходятся. Сон у меня теперь чудесный. Вчера пришли сюда все мои вещи, т. е. книги, ноты, картины и т. д. Теперь всё уже стоит и висит на своём месте. Таня необыкновенно мила. Я не помню, чтобы она когда-нибудь производила на меня такое хорошее впечатление. Немножко беспокоит меня Саша. Она имеет какой-то усталый и утомлённый вид. Впрочем ничего особенного нет. Юрий до тога обворожителен, что описать его нет никакой возможности. Главная характеристическая черта — необыкновенная серьёзность и положительность. Напр[имер], Модест подарил ему красный карандаш, — а он потерял его. За обедам Мод[ест] опрашивает: «Где карандаш?» Юрий отвечает: «Его взял Петя!» Я никогда и не думал его брать и поэтому протестую. Юрий совершенно серьёзно говорит: «Конечно, ты взял у меня с комода». Споров он не допускает. Бобик немножко бледен и очень худ после кори. Miss Иствуд по-прежнему или молчит, или смеётся и краснеет. Коля Конради по обычаю целый день производит то, что на его языке называется соус, т. е. все ломает, всех толкает, везде суётся, — на зато он до того мил со всеми, ласков, забавен, — что сердиться нет возможности. Третьего дня у нас было представление: какой-то негр давал сеанс фокусов, и очень недурно. В большом доме был несколько раз. Начал заниматься, и сюита моя, наконец, стала решительно близиться к концу. Жду с нетерпением известия о твоих каникулах. Вчера получил твоё большое письма. Читал его с наслаждением, на желал бы, чтобы поскорее прошла твоя вторичная влюблённость в А[лександру] В[алерьяновну]. Жду с нетерпением дальнейших известий. Целую крепко. Твой, П. Чайковский

Kamenka 12 April It's so good for me here, my dear Tolichka! The weather is wonderful, and I'm taking daily walks to Trostyanka. The woods are starting to be covered with leaves, the nightingales are singing at the top of their lungs, and the sky is fine and clear! It's just unfortunate that Kamenka is so poor for walking, that Trostyanka is so far away that you have to pass through the town every time, holding your nose and trying not to breathe! The time passes in the following manner. I rise at 8 o'clock. After tea I work in my nice little office. At 12 o'clock we have lunch. I work again. At 3 o'clock I go for a stroll. At 5 there is dinner. After this I wander around the house and enjoy the wonderful early evening — my favourite hour of the day. We drink tea at 8 o'clock and then sit in the drawing room, chatting, playing cards, and finally part ways at 12 o'clock. I'm sleeping wonderfully now. Yesterday all my things arrived here, i.e. books, music, paintings, etc. Now they are already standing and hanging in their place. Tanya is incredibly sweet. I don't remember her ever making such a good impression on me. Sasha worries me a little. She seems rather tired and looks weary. Anyway, this is nothing special. Yury is so charming that there's no way to describe him. His main characteristic is his extraordinary seriousness and positivity. For example, Modest gave him a red pencil, but he lost it. At dinner Modest asks: "Where is the pencil". Yury replies: "Petya took it!". I never even thought of taking it, and so I protest. Yury says completely seriously: "Of course, you took it from my dresser". He doesn't permit any dissent. Bobik is somewhat pale and very thin after the measles. As ever, Miss Eastwood is either silent or laughing and blushing. Kolya Konradi usually spends the whole day making what he calls in his language sauce, i.e. he breaks everything, pushes everyone, pokes his head everywhere — but he is so nice, affectionate and funny with everyone that there's no possibility of becoming angry. The day before yesterday we had a performance: some negro was giving a magic show, and it wasn't at all bad. I've been to the big house a few times. I've started working, and at last my suite is decidedly near its end. I'm looking forward to hearing about your holidays. I received your long letter yesterday. I read it with pleasure, but I should like your rekindled love for Aleksandra Valeryanovna to quickly pass. I look forward to further news. I kiss you hard. Yours, P. Tchaikovsky