Letter 1089

Tchaikovsky Research
Date 30 January/11 February 1879
Addressed to Nadezhda von Meck
Where written Clarens
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 509)
Publication П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 2 (1935), p. 40–41
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 82–83

Text

Russian text
(original)
Clarens  11 ф[евраля]
30 я[нваря]
 1879

Милый и дорогой друг!

Я, кажется, сделал большую глупость. Не знаю, почему я воображал, что получу от Вас здесь в Clarens известную сумму. Между тем, Вы, если не ошибаюсь, совершенно основательно предположили, что я буду в ней нуждаться лишь в Париже. Мне следовало предупредить Вас и попросить прислать деньги сюда. Дело в том, что я истратился и что не могу уехать отсюда, не заплатив по счёту около 260 франков, которых у меня нет, так же, как нет средств для проезда в Париж. Очень жаль, что я не догадался раньше сказать Вам о положении моих финансов и почему-то вообразил, что здесь ещё получу обычную сумму. Мне кажется, судя по Вашей телеграмме, что Вы не выслали мне lettre chargée. Итак, простите, милый друг, за беспокойство и потрудитесь прислать мне сюда часть денег, а именно, 600 фр[анков]. Ради Бога, простите мою глупость. Опера совсем сбила меня с толку и отшибла память.

Мне крайне неприятно, что Вы так часто недомогаете. Как я жалел в последнее время, что Вас здесь нет! Погода стояла изумительная, и тепло, как летом. Не думаю, чтобы в Вене было так же хорошо, как здесь. Сегодня хотя очень тепло, но льёт дождь. Я покончил сегодня все, что предполагал сделать. Теперь у меня готовы 1 и 2 действия вполне, а также обе первые картины остальных двух действий. Все самое трудное уже сделано. Надеюсь, что в Париже справлюсь с остальными недоделанными частями и что отправлюсь в Россию с утешительным сознанием не даром проведённого времени.

Я получил ответное письмо от Стасова. Оно настолько характерно что я посылаю его Вам, милый друг. Замечательно то, что Стасов высказывает ко мне большую симпатию. Между тем, в статьях своих он по большей части относится ко мне весьма несочувственно. Если Вы читали его корреспонденции из Парижа, то, вероятно, помните прелестный и наделавший в Петербурге не мало шума эпизод о будто бы моем «золотушном и дрянном» подражании Шопену, исполненном Н. Г. Руб[инштейном] в Париже, тогда как это был знаменитый Des-dur'ный ноктюрн Шопена. Любопытна также та преувеличенность, с которой он характеризует Н[иколая] Гр[игорьевича]. Всего более в письме этом меня рассердило, что даже как пианиста он старается унизить предмет своей ненависти. С другой стороны, я усмотрел из письма его, что в. Петербурге никто не знает о недоразумении, в последнее время отдалившем меня от Руб[инштейна]. Там по-прежнему думают, что мы близкие друзья, тогда как, в сущности, мы никогда не были очень тесно дружны. Я очень боялся, чтобы не разглашали, что я ушёл от деспотизма Н[иколая] Г[ригорьевича]. До свиданья, милый друг.

П. Чайковский