Letter 1231

Date	15/27 July 1879
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1554)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 296 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 601–603 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 288–289

Text

Russian text (original)

Каменка 15 июля 1879 г[ода] Наконец сегодня получил письмо твоё, милый Модя. Очень, очень неприятно было мне узнать, что я нанёс тебе столь чувствительную неприятность своим обманом. Я даже едва-едва мог сегодня заниматься, — до того мне было тяжело думать обо всем этом. Очень хочется оправдываться и, как всегда бывает в подобных случаях, свалить вину на других, — но пришлось бы много писать, а я чувствую себя очень усталым. Скажу только одно: если б ты, согласно моей просьбе, обстоятельно ответил мне в Низы письменно, — то, наверное, я бы побывал в Гранкине. Неизвестность, как и куда телеграфировать и ехать, была главною причиною моей нерешительности. Ну да что об этом толковать! Лучше скажу, что дабы загладить вину, постараюсь остаться подольше у тебя. А что я буду у тебя в августе, то в этом даю честное слова. Толя огорчён вдвое ещё больше моего, так как ему едва ли придётся побывать у Вас, а между тем твоё описание Скалановки его ужасно соблазняет. Оба мы, вследствие твоего письма, сегодня ходим кислые и скучные. Даже у нас была речь: «уж не съездить ли нам теперь дня на 4 к тебе?» Но потом благоразумие взяло верх. Ведь нужно телеграфировать за три дня, следовательно, попали бы к Вам дней через 5, а 20[-го] Ал[ина] Ив[ановна] уезжает, и очень неловко приехать к Вам, когда её не будет. Кроме того, здешние все обиделись бы, если б Толя уехал, — ведь ему скоро уж и в Петербург надо и его отъезд имел бы вид бегства. В последнее время тут стало как-то не весело. Хотя в последние дни Саша совсем почти здорова, — но всё-таки не весело. Во-первых, Каменка надоела, во 2-х), надоели гости из того дома, в 3-х) погода скверная — ветер и пыль, в 4-х) все имеют какой-то невесёлый и разочарованный вид. Зато я доволен своей работой: в одну неделю я сынструментовал всю первую картину 3-го действия, очень трудную, а сегодня принялся за вторую. Приеду я к тебе с работой. Очень желательно было бы попасть не в Гранкино, а в Скалоновку, — но, впрочем, мне будет хорошо там, где будете Вы, т. е. ты и Коля, па которому я соскучился и хочу его видеть. Что тебе сообщить по части новостей? Мимишка (воробей, воспитанный Натой) сделался всеобщим любимцем. Нельзя себе представить, до чего эта маленькое существо прелестно, какое оно ручное, весёленькое и милое. С другим животным нашего дома, т. е. с Шибкой, пришлось расстаться. Вчера утром она скоропостижно околела. Бедная собачка накануне ещё была совсем здорова и вместе со мной ходила, по обыкновению, в Тростянку. Болезнь её называют шатом, но, судя по описанию болезни, она отравилась или была отравлена. Огорчение была всеобщее. Митя рыдал с отчаянья. Я сам пролил слезу над трупом милого пса. Известия а Ник[олае] Львовиче утешительны лишь в там смысле, что он ещё, слава Богу, жив. Но очень сомнительна, чтобы он мог выздороветь. Нужно отдать справедливость Ник[алаю] Дм[итриевичу] и Марье Сергеевне. Они очень к нему милы. Лечить его продолжает Саша. Сашино письмо, а котором ты пишешь, меня очень удивила. Дело в том, что в первом письме твоём из Гранкино ты упомянул о том, что тебе доставила удовольствие гранкинская растительность после чахлой каменской. Я помню, что и тогда она обиделась этим выражением. Но я никак не ожидал, что так долго и так сильно обида будет помниться. Я ей не сказал ни слова. Очень любопытно было бы видеть остальное письмо и узнать, в чем заключается её неудовольствие на тебя. Саша очень хороший, но очень странный человек! Здесь находится Коля Переслени, имеющий свойства невыносима действовать мне на нервы. Если Ал[ина] Ив[ановна] не уехала, то окажи ей, что я очень, очень благодарен ей за милое письма. До свиданья, Модя! Крепко целую тебя и Колю. Твой П. Чайковский