Letter 215

Date	1/13 November 1870
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 36, л. 36–37)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 165–166 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 240–241

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Москва 1 ноября 1870 г[ода] Милый Модя! Прости мою неаккуратность в ответах; у нас тут был Антон Рубинштейн и вообще так много всяких отнимающих время обстоятельств, что не найдёшь свободной минутки. Тем не менее я об тебе очень думаю и сокрушаюсь о твоих мрачных воззрениях на симбирcкую жизнь, ещё столь недавно казавшуюся тебе весьма сносной. Не могу не преподать тебе совета: не отчаиваться и терпеливо ждать; никакие успехи даром не даются, и это всегдашняя история, что молодые люди ожидают, что их сразу сделают министрами. Я убеждён, что ты ошибаешься, говоря, что Ваш председатель не обращает на Вас никакого внимания и что он нисколько не интересуется тем, что Вы делаете. Адамов мне его очень хвалил. Если же ты, паче чаяния, прав, то ведь ничего безнадёжного в этом нет. Ты можешь взять на праздники отпуск, приехать погостить ко мне и в Питер, и перевести тебя будет нетрудно хотя бы в Киев. Быть может, и устроится твоя заветная мечта жить в Петербурге, если Мещёрский энергично похлопочет. Вообще ты не можешь жаловаться на судьбу; тебя все (действительно) любят, и ты, если захочешь, имеешь в себе все данные выбиться на хорошую дорогу. Итак, ради Бога, не предавайся меланхолии; твоё недовольство судьбою всегда и мне неприятно, как будто я сам испытываю все, что ты переносишь. А как меня радовало твоё первое письмо! Скажу тебе, что меня в отчаяние приводит, что я не оказываю тебе матерьяльного вспомоществования. Впрочем, как только получу жалованье, завтра или послезавтра, высылаю тебе рублей 20; я знаю, что это капля в море, — но что же делаты! Знай, по крайней мере, что я бы давал тебе гораздо больше, если б мог: а не могу потому, что у меня нет уменья удерживать деньги, которых, в сущности, у меня достаточно. И что меня ужасает, так это то, что эта милая черта, т. е. транжирство, в тебе тоже есть. Я вечно в долгах, и никогда копейки нет за душой... Я здоров, весел, сколь возможно, и понемножку работаю. Вижусь с Давыдовыми; сегодня обедал у Кат[ерины] Вас[ильевны], а завтра (накануне отъезда Ал[ександры] Ив[ановны] и всех) обедаю у П[етра] В[асильевича], т. е. у его жены, ибо его здесь нет. Про тебя все нежно расспрашивают. Концерты наши начались хорошо; сразу 1000 простых и 55 действительных членов. Напиши мне, думаешь ли проехаться в Москву и Питер. Получишь от меня субсидии на дорогу. Целую крепко, жди письма. П. Чайковский

Moscow 1 November 1870 Dear Modya! Forgive the lateness of my replies; we had Anton Rubinstein here and generally so many things are taking up my time that I cannot find a free moment. Nevertheless, I think about you very much and regret your gloomy attitude towards life in Simbirsk, which so recently seemed quite tolerable to you. I cannot help but give you this advice: do not despair and wait patiently; no success comes without cost, and it is always the case that young people expect to immediately be made ministers. I'm sure you are mistaken when you say that your chairman pays no attention to you and that he isn't in the least interested in what you are doing. Adamov praised him very highly to me. If, against all expectations, you are correct, then there is nothing hopeless about this. You can take leave for the holidays, come to visit me and Piter, and it won't be too difficult to transfer you to Kiev at least. Perhaps your cherished dream of living in Petersburg will be realised, if Meshchersky intercedes energetically. Generally you cannot complain about your fate; you are liked by everyone (really), and you have, if you so choose, all the potential to find a good path. So, for God's sake do not give in to melancholy; your constant dissatisfaction with fate is always unwelcome to me, as if I myself were experiencing everything that you endure. And how glad I was of your first letter! I'll tell you that what drives to me despair is my not providing you with material assistance. Anyway, as soon as I receive my salary, tomorrow or the next day, I'll send you 20 rubles; I know this is a drop in the ocean, but what's to be done! At least know that I would give you much more if I could: but I cannot, because I lack the ability to hold on to money, of which, in essence, I have enough. And what horrifies me is that this lovely trait, i.e. profligacy, is also in you. I am eternally in debt, and never have a kopek to my name... I am well and cheerful, so much as possible, and working steadily. I see the Davydovs: today I had dinner at Katerina Vasilyevna's, and tomorrow (the day before Aleksandra Ivanovna and everyone are leaving), I'm having dinner at Pyotr Vasilyevich, i.e. with his wife, because he isn't here. Everyone is asking about you affectionately. Our concerts have started well: 1000 ordinary and 55 active member straight away. Write to me if you're thinking of going to Moscow and Piter. You'll be receiving travel subsidies from me. I kiss you hard, awaiting a letter. P. Tchaikovsky