Letter 2220
| Date | 7/19 February 1883 |
|---|---|
| Addressed to | Aleksey Sofronov |
| Where written | Paris |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 26, л. 43–44) |
| Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 59–60 |
Text and Translation
| Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
Париж 7 февр[аля] 1883 г[ода] Милый дорогой Лёня!
Я начинаю беспокоиться о тебе. В последнем письме твоём, полученном мной из Рима, ты писал, что нездоров и боишься, чтобы это не было последствием той ночи, когда ты был без памяти. И с тех пор, а уж это довольно давно, об тебе ни слуху, ни духу. Боюсь, чтобы ты в самом деле серьёзно не разболелся? Про себя скажу тебе, что живём понемножку. Очень бы хотелось побывать в Италии, — но об этом и думать нечего, так как необходимо оставаться при Тане, которая больна и ещё не скоро может вполне поправиться. Занимаюсь не так хорошо и много, как бы желал, но всё-таки работа моя подвигается понемножку и надеюсь привезти в Россию весной вполне оконченную оперу. Модест здоров и тоже сочиняет свою повесть. Третьего дня получили депешу от Анатолия, что ему Бог дал дочку. Я ужасно был рад этому известию. Надежда Филаретовна предлагает мне жить летом около её имения; вероятно, я так это и сделаю, а так как это место всего полтора часа расстояния от Москвы, то, значит, можно будет часто видеться, чему я ужасно радуюсь. Пожалуйста, голубчик, пиши мне каждую неделю хоть одно маленькое письмо, чтобы я о тебе не беспокоился. Есть надежда, что скоро сюда приедет Николай Дмитриевич; это будет очень приятно. Мы весьма довольны отелем, в котором живём, — очень недорого и отлично. Кланяйся Мише. Будь здоров, мой голубчик, и не оставляй меня без писем. Твой, П. Чайковский |
Paris 7 February 1883 Good dear Lyonya!
I am starting to worry about you. In your last letter, which I received in Rome, you wrote that you were unwell, and were afraid that this was a result of that night when you passed out. And it's been quite a long time since then that I heard from you or heard anything about you. I'm afraid that you might actually have been taken seriously ill? I'll tell you about myself, that we're living much the same. I'd very much like to visit Italy, but there's no point in thinking about this, since it's essential that we stay with Tanya, who is unwell and may take some time to recover. I am not working as well or as much as I would like, but all the same my work is coming along steadily, and I hope to bring a completely finished opera back to Russia in the spring. Modest is well and also working on his novel. Two days ago we received a dispatch from Anatoly that God had given him a daughter. I was awfully glad about this news. Nadezhda Filaretovna has invited me to live on her estate in the summer; I will probably do so, and since this place is only an hour and a half away from Moscow, it means that we'll be able to see each other often, which I'm awfully glad about. Please, golubchik, write me at least one short letter every week so that I don't worry about you. There is hope that Nikolay Dmitryevich will be coming here soon; this will be very nice. We are very pleased with the hotel we're living in — it's splendid and very inexpensive. Give my regards to Misha. Keep well, my golubchik, and don't leave me without letters. Yours, P. Tchaikovsky |
