Letter 2881
Date | 6/18 February 1886 |
---|---|
Addressed to | Praskovya Tchaikovskaya |
Where written | Maydanovo |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 3250) |
Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 270–271 |
Text and Translation
Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
6 февраля с[ело] Майданово Паничка дорогая! Сейчас вернулся в Майданово и получил твоё письмо. Теперь уж, слава Богу, скоро увидимся, ибо, если буду жив и здоров, непременно уеду 12 марта, на другой день после исполнения моего «Манфреда». Ты мне ничего не отвечаешь на вопрос, не опасно ли ездить по Военно-Грузинской дороге в марте и не лучше ли ехать к Вам пароходом, т. е. из Одессы в Поти. Ах, Паничка, как утомительно еженедельно ездить в Москву на концерты Рубинштейна. Слушать его, конечно, очень приятно — но эти бесконечные обеды и ужины в его честь, — это убийственно. Вчера Сергей Михайлович задал громадный обед с массой аристократии. Господи, как это было скучно! В понедельник 10-ro будет происходить большое торжество в Большом театре в честь Антона. Мне кажется, что читая про всё это, ты огорчена мыслью, что тебя нет в Москве, и потому лучше перестану. Меня пугает, что вы в Тифлисе заставите меня таскаться по гостям. Нельзя ли заранее предупредить, что я приеду к вам для отдыха, что я очень не люблю бывать в гостях и чтобы все меня в покое оставили. Ипполитову-Иванову я хочу написать, чтобы он для меня ничего не устраивал. Ведь от этого мне одна неприятность. Паничка, у меня к тебе большая просьба. Позволь мне, ради Бога, ещё на полгода оставить в залоге ваши билеты. Срок им 27 февраля, но выкупить их мне ужасно трудно. Дела мои денежные в этом сезоне бесконечно хуже того, что я ожидал; к тому же Юргенсон нанёс мне одну большую денежную неприятность (расскажу при свидании), ну, словом мне для моего путешествия нужно очень, очень много денег, и очень хотелось бы не выкупать билетов, а лишь заплатить новые проценты. Мне страшно совестно перед тобой, но я думаю, моя душечка, что ты можешь ещё потерпеть полгода. Толю прошу на меня не сердиться. Разумеется, я застрахую на будущие тиражи. В тираж твои билеты 1-го займа не попали; выигрышу на них тоже не было. Ответь мне на этот вопрос поскорее, дабы в случае, если почему-либо тебе нужно теперь получить билеты, я успел до срока как следует распорядиться. С Юргенсоном у меня очень холодные отношения, и вследствие того мне неприятно у него жить, когда бываю в Москве. Но что же делать! Из твоих самых близких никого в этот приезд не видел. Алексеевых на Третьяковском обеде почему-то не было. Не бойся, что, испугавшись завалов, я отложу свою поездку к Вам, и ответь мне насчёт Военно-Грузинской дороги; я во всяком случае, так или иначе, 12 марта выезжаю. Здесь, хотя стоят морозы, но в воздухе чувствуется что-то весеннее. Целую твои ручки; Анатошу обнимаю. Твой П. Чайковский |
6 February Maydanovo village Dear Panichka! I just returned to Maydanovo and received your letter. Now, thank God, I'll be seeing you soon, because provided I'm alive and well, I'll certainly be leaving on 12 March, the day after the performance of my "Manfred". You didn't answer my question about whether it's hazardous to travel along the Georgian military road in March, or whether it's beetter to go to you by boat, i.e. from Odessa to Poti? Oh, Panichka, how exhausting it is travelling to Moscow every week for Rubinstein's concerts. Listening to him, of course, is very pleasant — but those endless dinners and suppers in his honour are deadly. Yesterday, Sergey Mikhaylovich hosted an enormous dinner with lots of aristorats. Lord, it was so tedious! On Monday 10th there's to be a big celebration at the Bolshoi Theate in honour of Anton. I think that reading all about this you'll be upset by the thought that you aren't in Moscow, and so I'd better stop. I'm afraid that in Tiflis you'll force me to have lots of guests. Can I warn you in advance that I'm coming to you for a rest, that I don't care very much for visitors, and that everyone should leave me in peace. I want to write to Ippolitov-Ivanov so that he doesn't arrange anything for me. I'd find this singularly unpleasant. Panichka, I have a big request of you. For God's sake, let me keep your tickets as collateral for another six months. They run out on 27 February, but it's awfully difficult for me to buy them back. My financial affairs this season are infinitely worse than I expected; furthermore, Jurgenson has just caused a large financial problem for me (I'll tell you when we meet), and well, in short, I am very, very much in need of money, and I really wouldn't want to buy back the tickets, but rather to pay the new interest instead. I'm terribly guilty before you, but I think, my darling, that you can make do for another six months. I ask Tolya not to be angry with me. Of course, I'll be indemnified for future draws. Your tickets for the 1st draw didn't come up; they didn't win any prizes. Answer me this question as soon as possible, so that if for some reason you need to have the tickets, I can make the proper arrangements in good time. My relations with Jurgenson are very cold, as a result of which it's very unpleasant for me to live with him when I'm in Moscow. But what's to be done? I didn't see anyone close to you on this visit. For some reasons the Alekseyevs were not at Tretyakovs dinner. Don't be afraid that, frightened by the drifts, I'll put off my trip to you, and answer me regarding the Georgian military road; in any case, one way or another, I'm leaving on 12 March. There's a frost here, although there's a hint of spring in the air. I kiss your hands; I hug Anatosha. Yours P. Tchaikovsky |