Letter 2959

Tchaikovsky Research
Date 27 May/8 June 1886
Addressed to Modest Tchaikovsky
Where written Paris
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1813)
Publication Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 112–113 (abridged)
П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 338–339 (abridged)
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 353–355
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 355 (English translation; abridged)

Text

Russian text
(original)
Париж
27 мая 1886

Милый мой Моденька!

Третьего дня я отправил к тебе письмо, но адресовал его прямо в Константиноград, забыв совершенно ст[анцию] Ново-Никольскую. Надеюсь, что дойдёт.

Вот уж четвёртый день, что в Париже идёт нескончаемый дождь. Сырость такова, что, ложась в совершенно мокрую постель, я переношусь воспоминанием в петербургские дачи в начале июня. Насморк у меня страшнейший, и вообще погода эта самым неблагоприятным образом действует на нервы. Тем не менее был третьего дня на Courses и видел наконец знаменитый Grand Prix. Накануне у меня все утро провёл Жорж с M[ada]me Auclair (впрочем, я, кажется, уж писал об этом). Вчера я с Брандуковым, Марсиком и его женой обе­ дали вместе у Мэра (обед давал я и заплатил 90 фр[анков]), а потом пошли в «Porte S[ain]t Martin», где Марсик имел даровую ложу. Наконец-то я видел «Patrie». Во-первых, скажу тебе, что постановка просто изумительная. Никогда, сколько бы_ ни тратили денег, у нас такой удивительной, до мелочен изящной и реальной постановки не увидишь. Иногда просто переносишься воображением в средневековый город и как будто видишь настоящую жизнь. Пиэса необыкновенно эффектная, но слишком мучительная и тяжёлая. Стрельбы бездна. На каждом шагу я вздрагивал и был вообще в та­ ком нервном состоянии, что мои компаньоны только удивлялись моим непроизвольным движениям и судорожным подёргиваниям. Из актёров мне очень понравилась M[ada]me Teissondier, а больше всех наш милый, симпатичный Marais. Был я на днях на концерте Славянского. Шарлатан! а, впрочем, эффектно обставил своё появление на эстраде.

Ты спрашиваешь, что я решил с Жоржем. Покамест решил ждать Ольгу Серг[еевну] . Один не берусь решать вопроса: представляет ли разительное сходство Ж[оржа] с матерью препятствие к его усыновлению К[олей] и О[льгой], и не угрожает ли это сходство быть причиной раскрытия истины и трагических последствий оного. Что касается бумаг, то достать их вовсе не трудно. Оспу прививала ему сама M[ada]me Auclair и берётся доставить свидетельство о том.

Ты спрашиваешь моего мнения насчет поездки Шлихтинга. Я ничего не вижу ни предосудительного, ни унизительного в том, что ты поедешь компаньоном его. Ведь никто не обязан знать, что ты едешь не на свой счёт. Но все зависит от вопроса — каков Шлихтинг. Если он способен дать тебе почувствовать твою скованность, — то тогда испытаешь много неприятных минут. Если же он идеально деликатен, — то отчего не думать, что путешествие это доставит тебе только удовльствие. Только во всяком случае нужно иметь немного и своих денег. Я тебе окажу денежную помощь, ибо с сентября месяца, как я сказал, буду выдавать тебе 100 р[ублей] в месяц. Итак, я стою за то, чтобы ехать. Ах, Модичка, если б ты знал, как я считаю дни и часы, приближающие меня к отъезду! Право, кажется, что я уж больше никогда не поеду за границу. Брандуков со мной почти неразлучен. Он очень мил и симпатичен. ещё навязался ко мне какой-то молодой человек Овсянников, любитель музыки и довольно приятный юноша, хотя, как я заметил, лгун. Беляры продолжают быть очаровательны.

Целую, обнимаю!

П. Чайковский