Letter 3270

Date	20 June/2 July 1887
Addressed to	Nikolay Hubert and Aleksandra Hubert
Where written	Borzhom
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 96)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 125–126

Text

Russian text (original)

Боржом 20 июня [18]87 Милые мои Тоничка и Баташа! Если бы, уезжая из Москвы, Вы сделали распоряжение о высылке адресованных ту да писем в Кисловодск, то давно уже получили бы письмо моё к Вам, отправленное из Астрахани или из Баку (хорошенько не помню). В нем я вкратце описал своё путешествие по Волге. Теперь вкратце ещё раз расскажу все, что произошло после разлуки. Путешествие по Волге было бы гораздо приятнее, если б я сел на другой пароход, а не на тот, который считается лучшим и поэтому всегда переполнен пассажирами. Слишком шумно и суетливо было, да притом я ехал во 2 классе, ибо в 1-ом все было занято. Волга сама по себе влюбила меня в себя, но знаменитый правый берег очень однообразен, а левый пустынен. По Каспийскому морю я плыл на хорошей паровой шхуне. В первую ночь ужасно качало; я не мог глаз сомкнуть от шума, треска и страха. Потом качка прекратилась и плыть было очень приятно. Баку произвёл на меня весьма симпатичное впечатление. Оригинальный и в: своём роде очаровательно милый городок. Ездил в Балханы (где нефть добывают) и видел этот сущий ад кромешный, в: котором, не говоря о нефтяных фонтанах, целые нефтяные реки, нефтяные озера, нефтяной воздух, нефтяные люди. Ей Богу, — это совершенный кошмар, грандиозный и поражающий. В Тифлисе провёл почти 2 недели. Страдал ужасно от жары, просто до слез. И в эту африканскую температуру приходилось ежедневно бывать на представлениях Савиной в театре. Но тем не менее я продолжаю любить Тифлис и дал слово в ноябре приехать туда дирижировать 1-ым представлением «Чародейки». В Боржоме нахожусь уже 9-ый день. Первое ощущение, несмотря на по разительную красоту окружающих со всех сторон гор, было жуткое. При мысли, что более 2 месяцев нужно жить в этом ущелье, было страшно. Но после первой же прогулки, ощущение это исчезло совершенно. Невозможно описать, до чего прогулки здесь хороши, как все благоустроено, какой здесь чудный воздух, какая по ночам прохлада, какие божественно чудные виды я созерцаю на каждом шагу в моих прогулках. И главное хорошо то, что, кроме меня, никто не гуляет, так что я никого не встречаю. Вся боржомская публика целый день торчит около здания минеральных вод, где играет музыка. Ну и прекрасно. Это даёт мне возможность быть одному в моих прогулках, а я только при этом условии и наслаждаюсь природой. Знаете, Баташа! Нередко от полноты впечатления в каком-нибудь уголке леса, где-нибудь высоко, я проливаю слезинки восторга и не то умиляюсь, не-то горжусь, сознавая себя одним из атомов природы, которая может быть столь несказанно хороша. Кроме всех остальных прелестей природы здесь имеются превосходные минеральные воды, и так как один из источников совершенно сходен по составу с Виши, то я обратился к здешнему доктору, который и посоветовал мне выдержать шестинедельный курс. Доктор очень обстоятельно постукивал и пощупывал меня; нашёл катар желудка, какое-то дерзкое покушение печени залезать в чужое место и велел пить 2 раза в день по 2 стакана воды, да кроме того брать минеральные ванны. Покамест то и другое действует на меня превосходно. Дача наша лучшая в Боржоме. При ней чудесный сад и тропинка вверх, ведущая в лучший парк, Воронцовский. Этот парк есть, в сущности, большой хвойный лес, расположенный очень высоко и снабжённый удобными, бесчисленными дорожками. Боже! Как этот парк хорош. Начал я инструментовать давно задуманную сюиту из моцартовских фортепианных пиэс. Кроме того, немножко, через силу, делаю эскизы для будущего секстета. Но вдохновения и вообще охоты работать никакой. Да я, впрочем, глупо делаю, что заставляю себя что-нибудь делать. Здесь именно следовало бы сидеть сложа руки. Вы зовёте меня в Кисловодск, но вряд ли я туда попаду, ибо уеду отсюда через Батум морем в Одессу и Каменку. А вот Вам бы приехать сюда! Вероятно, Вы увидите Ал[ександре] Арк[адьевне] Давыдову; она была здесь; спроситека её, хорош ли Боржом. Она в безумном восторге. Если у Вас денег мало, не хотите ли, чтобы я дал Вам взаймы, а вы потом понемножку отдадите. Ей Богу, очень, очень советую проехаться. А уж как я рад был бы повидать Вас. Анатолий пробыл здесь недолго; он в Тифлисе, но скоро опять будет. Модест ещё не приехал. Он был задержан в Петербурге болезнью Кондратьева (ему выпустили воду, и он чувствует себя настолько хорошо, что едет за границу) и смертью Литке. Ждём его с часу на час. Обнимаю Вас обоих. Звереву кланяюсь. До свиданья, душки мои. Ваш П. Чайковский