Letter 3537

Date	28 March/9 April 1888
Addressed to	Vladimir Pogozhev
Where written	Tiflis
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2874)
Publication	Чайковский. Воспоминания и письма (1924), p. 41–43 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 397–398

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

28 марта 1888 г[ода] Тифлис Многоуважаемый Владимир Петрович! В письме от 16-го марта брат Модест сообщает мне, что благодаря Вашему покровительству, он получил из конторы следуемую мне поспектакльную плату за 1888 г[ода] и что я должен немедленно телеграфировать Вам об этом получении. Но с тех пор прошло уж так много времени, что, я думаю, в телеграмме нет надобности, а потому я прилагаю письменную расписку. Добрейший Владимир Петрович, окажите мне ещё покровительство. Я высылаю завтра формальную доверенность Осипу Ивановичу Юргенсону, по которой он уполномочивается получать мою пенсию, а также какую-то сумму, ассигнованную на моё имя и которую брату не могли выдать. Если встретятся препятствия, помогите моему доверенному. Вы видите из предыдущего, что Ваш покорнейший слуга очень нуждается в презренном металле. И действительно, если я вернулся из поездки по Западной Европе увенчанный лаврами, то мошна моя опустела, совершенно, главным образом вследствие моей непрактичности, а также безумной расточительности. Ваш совет написать подробный рассказ о моих странствованиях я, кажется, приведу в исполнение; это, во 1-х, принесёт мне некоторую выгоду, а во 2-х, случилось то, что предвидел. Не принадлежа ни к какой музыкальной партии и не имея близких друзей среди рецензентов и редакторов, я ездил втихомолочку и, в то время как Петербургские газеты с шумом трубили о каждом романсе г. Лишина, спетом в Стерлитамаке или Богодухове, обо мне писали очень мало. Между тем поездка эта несомненно интересна, ибо в моем лице путешествовала, можно сказать, русская музыка, и я думаю, что русскому читателю любопытно знать, как ко мне относились, иностранцы. В Праге на меня смотрели с ещё более высокой точки зрения, ибо меня чествовали не как русского музыканта, а как просто русского, и я был поводом к очень знаменательным русофильским демонстрациям. Итак, я решился потрубить о себе сам. Уверяю Вас, что это не ради рекламы о себе. Я проживу здесь около 2 недель; потом поеду, вероятно, в деревню к себе (я нанял дачу под Москвой), но в мае мне хочется побывать в Питере. Низкий поклон Ивану Александровичу и всем общим друзьям. Искренно преданный и уважающий, П. Чайковский

28 March 1888 Tiflis Most respected Vladimir Petrovich! In a letter of 16th March, my brother Modest informs me that, thanks to your patronage, he received the performance fee due to me for 1888 from your office, and that I must immediately telegraph you about this receipt. But so much time has passed since then that I think a telegram is unnecessary, and therefore I am enclosing a written receipt. Most kind Vladimir Petrovich, please afford me further patronage. Tomorrow I am sending a formal power of attorney to Osip Ivanovich Jurgenson, by which he is authorised to receive my pension, as well as an amount assigned to me personally, and which could not be given to my brother. Please assist my representative if the event of further obstacles. You will see from the above, that your humble servant is in great need of the despicable metal. And indeed, if I returned from Western Europe crowned with laurels, then my purse was completely empty, mainly due to my impracticality, as well as wild extravagance. It seems that I shall be carrying out your advice to write a detailed account of my peregrinations; firstly, this will bring me some benefit, and secondly, it so happens that I foresaw this. Not belonging to any musical faction, and not having reviewers and editors amongst my closest friends, I travelled unnoticed, and while the Petersburg newspapers loudly trumpeted every romance by Mr Lishin, sung in Sterlitamak or Bogodukhov, they wrote very little about me. Meanwhile, this journey was undoubtedly interesting, because one might say that Russian music was travelling in my person, and I think that the Russian reader is curious to know how I was treated by foreigners. In Prague they regarded me from an even higher point of view, for I was honoured not as a Russian musician, but simply as a Russian, and I was the cause of most significant demonstrations of Russophilia. Therefore, I have decided to blow my own trumpet. I assure you that this is not for the sake of self-promotion. I am living here for around 2 weeks; then I shall probably go to the the country (I have rented myself a dacha near Moscow), but in May I want to visit Piter. Bow low to Ivan Aleksandrovich and all our mutual friends. Your sincerely devoted and respectful, P. Tchaikovsky