Letter 4155

Date	21 June/3 July 1890
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1947)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 376–377 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 463–464 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-Б (1977), p. 190–191 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 464 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

21 июня 1890 Модя, ты так идиллически описываешь в последнем письме прелести Гранкина, что мне ужасно туда захотелось. Это так далеко от всего, такой покойный уголок, и потом вспоминаю под вечер удивительную красоту степи. Но всё-таки я не приеду раньше конца июля; ужасно боюсь, что вы все разбредётесь. Пожалуйста, дождитесь меня. Меня нисколько не удивляет, что ты иногда встречаешь затруднения в писании комедии. Сочинять что-либо литературное не то, что сочинять музыку. В последней достаточно быть верно настроенным; в твоём же деле нужно постоянно думать и соображать. Легко и без затруднения можно строчить только газетную болтовню. Времени у тебя ещё много. Я тоже с большими загвоздками сочиняю секстет, но это потому, что совершенно необычная для меня форма. Я ведь хочу не то что музыку какую-нибудь сочинить и потом на 6 инструментов аранжировать, а именно секстет, т. е. шесть самостоятельных голосов, чтобы это ничем иным, как секстетом, и быть не могло. Несколько дней тому назад у меня провели сутки Юргенсон, Кашкин и Баташа. Я им вечером сыграл первое действие оперы, а на другой день два остальные. Одобрение полнейшее. Знаешь, должно быть, в самом деле хорошо, ибо многие места от полноты чувства я решительно не могу играть, до того хочется каждый раз распустить нюни. Фигнер писал, что ждёт с нетерпением партию и желает приехать ко мне пройти её со мной, но я предложил ему, что лучше я заеду. Именины или вовсе не буду праздновать, т. е. уеду в Москву, или же без гостей. Ниикого не звал. Погода стоит великолепная; такого лета: я не запомню. Грибов почти нет, кроме островка, на коем всегда имеются красные. Боб ничего не пишет. Ужасно рад, что Коля нашёл интересное препровождение времени. Засим писать больше нечего. Обоих вас обнимаю. Пожалуйста, в именины не телеграфируй. П. Чайковский Поразительно рано все нынче поспело. Все цветы цветут, земляника отходит, малина созрела, георгины расцвели, и астрaы собираются цвесть.

21 June 1890 Modya, in your last letter your so idylically describe the delights of Grankino that I terribly wanted to be there. It's so far away from everything, such a peaceful corner, and then in the evening I remembered the astouding beauty of the steppe. But all the same, I won't be coming before the end of July; I'm awfully afraid that you will all have scattered. Please, wait for me. It doesn't surprise me in the least that sometimes you encounter difficulties in writing a comedy. Composing something literary isn't like composing music. For the latter it's sufficient to be in the right mood; your business requires constant thought and consideration. Only newspaper gossip is easy to scribble without difficulty. You still have a great deal of time. I'm also having great tribulations composing the sextet, but this is because the form is altogether unusual for me. I really don't want to compose some music and then arrange it for 6 instruments, but rather a genuine sextet, i.e. for six independent voices, which could not be anything other than a sextet. A few days ago, Jurgenson, Kashkin and Batasha were with me for a night. I played the first act of the opera for them in the evening, and the remaining two the next day. They thoroughly approved. You know, it must really be good, because I absolutely cannot play many parts due to the totality of my feelings — I want to break down in tears every time. Figner wrote that he was looking forward to the part and wanted to come and go through it with me, but I suggested to him that it would be better if I were to call on him. I won't be celebrating my name day at all, i.e. I'll be going to Moscow, with or without guests. I'm not inviting anyone. The weather is magnificent; I can't remember such a summer. There are almost no mushrooms, except for the island, where there are always red ones. Bob hasn't written anything. I'm awfully glad that Kolya has found an interesting past-time. Whereupon, there's nothing more to write. I hug you both. Please, no name-day telegraph. P. Tchaikovsky Everything has ripened astonishingly early now. All the flowers are in bloom, the strawberries are coming out, the raspberries are ripe, the dahlias are flowering, and the asters are about to bloom.