Letter 4204

Date	23 August/4 September 1890
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2128)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 357–358 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-Б (1977), p. 247–248

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

23 августа 1890 г[ода] Каменка Письмо Ваше, дорогая Юлия Петровна, я получил уже здесь, в Киевской губернии, в деревне у сестры, к которой приехал погостить и полениться. Чрезвычайно грустно то, что Вы пишете о диссонансах в недрах семьи. Я был скорее огорчён, чем удивлён сообщаемым Вами. Как вы совершенно верно объясняете, постоянное сожительство с глазу на глаз без перемен и развлечений должно было роковым образом привести к мелким взаимным неудовольствиям, раздражению и даже ожесточению. Никто лучше Л. Толстого не изобразил того систематического отравления жизни друг другу, которое случается в отношениях людей, связанных между собой и узами ближайшего родства и горячею взаимною любовью, — когда эти люди должны жить вместе, в отчуждении от других людей (напр[имер], князь Болконский и княжна Марья в «Войне и мире»). И, главное, что уж если бес разлада в такой тесной сплочённой среде поселился, то трудно выгнать его. Только решительная перемена строя жизни или неожиданная катастрофа могут восстановить нормальные отношения. Не дай Бог Вам никакой катастрофы, но перемены в Вашей жизни я желаю от всей души. Не вечно же Вам произрастать в Севастополе! Юша, вероятно, скоро кончит гимназию; дочке Вашей необходимо уехать после случившегося с ней горя — пора, наконец, чтобы И[пполит] В[асильевич] дал Вам средства жить по крайней мере в университетском городе. Не слишком ли Вы безропотно переносите его веления? Не побунтовать ли Вам немного против притеснения? И почему необходимо Вам жить именно в Севастополе? Даже и для здоровья Юши, я далеко не уверен, что именно нужен Севастополь. Если в Москве неудобно, то почему не поселиться бы Вам в Петербурге? Мне, право, непонятно, Юлия Петровна, что Вы добровольно терпите изгнание, коего не заслужили. Если здоровье Юши непомеха, то я советовал бы Вам не просить, а прямо требовать, чтобы И[пполит] В[асильевич] дал Вам средства жить в Петербурге. Да даже пусть он и не увеличивает сумму, даваемую Вам на житье в Севастополе, лишь бы не мешал переселиться, куда Вам хочется. Если я говорю бестолковщину, то извините, но, право, со стороны не поймёшь, почему Вы томитесь в месте, Вам не симпатичном и, вследствие всего пережитого, опостылевшем. Про себя много сказать нечего. Вам уже известно, что после оперы ещё успел написать другое крупное музыкальное произведение, т. е. большой секстет для струнных инструментов. Затем отбранился сначала в Полтавскую губернию к брату Модесту, а оттуда сюда. Отсюда поеду в Таганрог, а потом на Кавказ. Потрудитесь адресовать мне в Тифлис, Консульская, дом] Тебенькова. Как бы мне хотелось, чтобы Вы услышали мою новую оперу! У вы, не предвижу, чтобы это случилось предстоящей зимой. Но твёрдо надеюсь, что Вы уж не слишком долго останетесь ещё в Севастополе. Обнаружьте некоторую требовательность, не слишком безропотно относитесь к непостижимой для меня чёрствости И[пполита] В[асильевича]. Кланяйтесь Софье Михайловне и детям. Искренно преданный, П. Чайковский Так ли я адресую?

23 August 1890 Kamenka I received your letter, dear Yuliya Petrovna, here in Kiev province, in the country at my sister's, whom I have come to visit and to be idle. It is extremely sad that you write about dissonances within the bosom the family. I was more upset than surprised by what you reported. As you quite rightly observe, constant cohabitation eye to eye without change or diversion will inevitably lead to minor mutual displeasures, irritation, and even bitterness. No one has depicted better than L. Tolstoy that systematic poisoning of life for one another that occurs in the relationships of people connected to each other by the bonds of close kinship and an ardent mutual love, when these people must live together, estranged from other people (for example, Prince Bolkonsky and Princess Marya in "War and Peace"). And, most importantly, if the demon of discord has become established in such a close-knit environment, then it is difficult to drive it out. Only a decisive change in the way of life or an unexpected catastrophe can restore normal relations. God forbid that any catastrophe happens to you, but I wish for you with all my heart a change in your life. You cannot grow up in Sevastopol forever! Yusha will probably soon be finishing school; your daughter needs to leave after the grief that has befallen her — it is time, finally, for Ippolit Vasilyevich to give you the means to live at least in a university town. Are you not being too meek in following his instructions? Should you not rebel a little against this oppression? And why exactly do you need to live in Sevastopol? Even for Yusha's health, I am far from sure that Sevastopol is necessary. If Moscow is inconvenient, then why not settle in Petersburg? I truly do not understand, Yuliya Petrovna, why you voluntarily endure an exile that you do not deserve. If Yusha's health does not prevent it, then I would advise you not to ask, but to demand outright that Ippolit Vasilyevich provides you with the means to live in Petersburg. Let him even increase the amount provided to you to live in Sevastopol, so long as he does not prevent you from moving wherever you wish. If I am talking nonsense, then forgive me, but truly, from the outside it is impossible to understand why you are languishing in a place that is disagreeable to you, and, as a result of everything you have experienced, is obnoxious. There is not much to say about myself. You already know that after the opera I managed to write another major musical work, i.e. a big sextet for string instruments. Then I went first to my brother Modest in Poltava province, and from there to here. From here I shall be going to Taganrog, and then to the Caucasus. Please address me in Tiflis, Consulate, Tebenkov House. How I wish that you could hear my new opera! I do not foresee that happening this coming winter. But I firmly hope that you will not remain in Sevastopol for too long. Show some insistence, do not be too meek in your attitude towards Ippolit Vasilyevich's callousness, which is incomprehensible to me. Give my regards to Sofya Mikhaylovna and the children. Sincerely devoted, P. Tchaikovsky Have I the right address?