Letter 4448

Date	25 July/6 August 1891
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1972)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 496–497 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 497–498 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-А (1976), p. 186 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 497–498 (English translation)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

25 июля 1891 г[ода] Давно я не писал тебе, Модя! А между тем постоянно имею дело с тобой, сочиняя «Иоланту». Либретто прекрасно. Есть один недостаток, в коем ты не виноват. Я нахожу, что между дуэтом о свете и концом слишком мало музыки, а все разъяснения действия. Боюсь, не будет ли скучно. Впрочем, может быть. я и ошибаюсь. Я начал не с начала, а с сцены между Иолантой и Водемоном. Ты отлично сделал эту сцену, и музыка могла бы тут быть великолепна но мне кажется, что у меня вышло не особенно хорошо. Омерзительнее всего то, что я начинаю впадать в повторение себя, и многое в этой сцене вышло похоже на «Чародейку»??!! А впрочем, увидим. Сомнения в себе чаще и чаще на меня нападают. Но может быть, это не то что общий упадок, а следовало бы на время бросить театр и писать симфонии, пиэсы для ф[орте]п[иано], квартеты и т. п. Я устал писать оперы и балеты, но не вообще ещё выдохся. Надеюсь, что так. Странно, пока я писал балет, я все думал, что он неважен, но зато когда начну оперу, то тут-то покажу себя. А теперь мне кажется, что балет хорош, а опера выходит не особенно. Впрочем, ты по опыту знаешь, что авторы ошибаются в оценке своих произведений во время акта творчества и что то, что кажется скверно, именно и есть иногда хорошо. Печальное происшествие! Вчера, ложась спать, хотел по обычаю завести часы, — но их не оказалось. Они украдены необыкновенно смелым и ловким вором, изучившим мои привычки, ибо воровство иначе не могло произойти, как во время моей послеобеденной прогулки, когда Алексей отдыхает в своей комнате. Все меры уже приняты. Посланы громадные депеши в Москву с подробным описанием часов. Я провёл отвратительную ночь, ибо любил эти часы почти как живое существо. Притом мне как бы совестно перед Бобом, коему они завещаны. Зимой я думал, не отдать ли их теперь Бобу, и очень сожалею, что не сделал этого. Пока не кончу оперы, никаких определённых планов не имею. Решил только непременно побывать у Коли-брата и в Каменке, хоть ненадолго. Боба и всех обнимаю. Твой П. Чайковский

25 July 1891 I haven't written to you in ages, Modya! Meanwhile, I am constantly working with you, composing Iolanta. The libretto is beautiful. There is one flaw, for which you are not to blame. I find that between the duet about light and the end, there is too little music and all the action is explained. I'm afraid it might be tedious. However, perhaps I'm mistaken. I didn't start from the beginning, but rather from the scene between Iolanta and Vaudemont. You did this scene splendidly, and the music could have been magnificent, but it seems to me that I haven't done this particularly well. The most horrid thing of all is that I'm starting to lapse into repetitions of myself, and so much of this scene has come out like "The Enchantress"??!! Anyway, we'll see. I'm having more and more bouts of self doubt. Perhaps it's not a general decline, but I ought to give up the theatre for a while, and write symphonies, piano pieces, quartets, etc. I'm tired of writing operas and ballets, but I'm not yet written out in general. I hope not. It's strange, while I was writing the ballet, I kept thinking that it was unimportant, but when I start writing the opera, then I shall show myself. But now it seems to me that the ballet is good, but the opera hasn't come out particularly well. Anyway, you know from experience that authors are mistaken in assessing their works during the act of creation, and that what seems bad is sometimes actually good. There has been a sad incident! Yesterday, when I went to bed, I wanted to wind the watch as usual — but it turned out not to be there. It was stolen by an exceptionally bold and clever thief who had studied my habits, for the theft could only have happened during my afternoon stroll, while Aleksey was resting in his room. Every measure has already been taken. Enormous dispatches have been sent to Moscow with a detailed description of the watch. I spent a horrible night, because I loved this watch almost as if it were a living being. Besides, I feel ashamed before Bob, to whom it was bequeathed. In the winter I thought about whether to give it to Bob now, and I very much regret not doing so. Until I finish the opera, I have no firm plans whatsoever. I've only decided to definitely visit brother Kolya and Kamenka, at least for a little while. I hug Bob and everyone. Yours P. Tchaikovsky