Letter 4833

Date	19/31 December 1892
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Basel
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2012)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 585 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 525 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-Б (1979), p. 211–212 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 526 (English translation)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Базель 31/19 дек[абря] [18]92 Ничего не хочется писать, кроме слёзных излияний. Поистине изумительно, что я не схожу с ума и не заболеваю от феноменальной, чудовищной тоски. Так как это психопатическое явление повторяется с каждым моим путешествием за границу, и все сильнее и сильнее, то, конечно, теперь я уже один никогда не поеду хотя бы на самый короткий срок. С завтрашнего дня это чувство пройдёт и сменится другим, всё-таки гораздо менее мучительным. Завтра я еду в Montbeliard и, признаюсь, с каким-то болезненным страхом, почти ужасом, точно в область смерти и давно исчезнувших со сцены мира людей. Затем в Париже буду делать официальные визиты со-академикам и, вероятно, заверчусь в вихре суеты. Это все же лучше. В Брюсселе опять будет не до тоски, а затем Одесса, где всё-таки уж дома и где меня радует свидание с Васей. Только разлука научает познавать степень любви к близким людям. Помнишь, как я недавно равнодушна отзывался об Алексее Ивановиче. Ну, а теперь, если бы он передо мной появился, я бы, кажется, умер от радости. Как я тебе завидую! Как, должно быть, тебе хорошо отдохнуть от Петербурга. В Montbeliard останусь всего полтора суток и в Париже надеюсь иметь письма от вас. Какая пакость и тоска этот Базель!!! Обнимаю. Твой, П. Чайковский Всем моим кланяйся.

Basel 31/19 December 1892 I've nothing to write besides tearful outpourings. It is indeed remarkable that I don't lose my mind or become ill as a result of this phenomenally wretched melancholy. Since this psychological condition recurs every time I travel abroad, becoming ever stronger and stronger, then I never travel alone except for the shortest possible time. As from tomorrow, this feeling will pass and be replaced by another, still far less painful. Tomorrow I'm going to Montbéliard and, I confess, with a morbid fear, almost terror, right into the realms of the dead, of people who have long since departed this world. Then in Paris I shall make official visits to academics, and I'll probably lose my head in a whirlwind of commotion. Still, that is an improvement. In Brussels I won't be so miserable, and then it's Odessa, which is practically home, and I'll be glad to meet Vasya. Only by experiencing a degree of separation can we learn to love those closest to us. I remember how I recently referred with indifference to Aleksey Ivanovich. Well now, if he were to appear before me, I think I would die from happiness. How I envy you! How you must relish the break from Petersburg. I'll be staying a day and a half in Montbéliard, and I hope to have a letter from you in Paris. Basel is so filthy and miserable!!! I hug you. Yours, P. Tchaikovsky My respects to everyone.