Letter 4919

Date	17/29 April 1893
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Klin
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2021)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 611–613 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 536–537 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVII (1981), p. 84–85 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 538–539 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Yuliya White and Brett Langston

Клин 17 апр[еля] Бедный Модинька! Хоть очень печально, но должен разочаровать тебя. Либретто распланировано великолепно; все главное, все удобовыкраиваемое выкроено, — поэзия, сколько возможно, сохранена, нет ничего лишнего, многое придумано тобой помимо Жуковского тоже очень эффектна! И всё-таки я не могу написать «Ундины». Причин несколько. Во-1-х, как ни ловко ты сделал сценариум, а всё-таки многое из того, что особенно пленяет меня в поэме, не вошло в него, напр[имер]: поездка в фуре, забивание колодца и другие подробности (у тебя нет симпатичного патера); а то, что вошло, в иных местах вследствие необходимости сценической перестало быть в полной мере поэтическим. Напр[имер], сцена, когда она его уплачивает, для меня невозможно иначе, как в спальне, у постели, наедине. Вся прелесть пропала оттого, что у тебя эта при всех, на площади. Она может быть эффектно, на уж меня больше не пленяет. А разве можно поместить в сценарии то, что в последний раз, когда я читал «Ундину», заставила меня плакать особенно? Я говорю а там, как при погребении рыцаря она обратилась в ручеёк и обвила собой могилу, чтобы никогда не расставаться с дорогим прахом. Одним словом, я хочу сказать, что, несмотря на все твоё искусство, «Ундина », т. е. то, которая меня восхищает и трогает, невозможна на сцене. А что касается условной, оперной, более или менее опрозаиченной «Ундины», то ведь одну оперу на этот сюжет я уже написал, и это главная причина, почему я не могу взять её опять сюжетом для оперы. В [...] той, когда-то написанной «Ундине», кое-что было, кажется, очень прочувствованно и удачно, и если б я теперь стал снова писать, то уж не было бы свежести чувства. Кое-что напротив, было отвратительна скверно, напр[имер]: «Давно готово все во храме, нас ждут уж брачные венцы». И настолько скверно, что мне даже немножко противна думать о сцене пира. Многое ещё можно бы сказать, но лучше я поговорю с тобой устно, а пока только скажу, что не чувствую того подъёма духа, который нужен для нового большого труда. Ради Бога, поищи или изобрети сюжет и по возможности не фантастический, что-нибудь вроде «Кармен» и «Сельской чести». Нельзя ли тебе удовольствоваться сценариумом и не писать стихов для Рахманинова? Пусть ему кто-нибудь твой сценарий положит на стихи. Пожалуйста, голубчик, не сердись и не огорчайся. Обнимаю крепко. П. Чайковский Сценарий Рахманинову высылаю.

Klin 17 April Poor Modinka! Very sadly, I'm sorry to have to disappoint you. The libretto is splendidly formulated; all the essential, digestible portions have been extracted — the poetry, so far as possible, has been preserved, there is nothing superfluous, and much of what you have devised beyond Zhukovsky is also very effective! Yet all the same, I cannot write "Undina". There are a number of reasons. Firstly, no matter how deftly you did the scenario, still much of what particularly captivated me in the poem has been left out, for example: the journey in the carriage, the rippling of the well, and other details (your father figure is unsympathetic); at the same time, what has been included elsewhere due to the necessities of staging has ceased to be entirely poetical. For example, in the scene where she is mourning him, it is impossible for me to have her anywhere else than in the bedroom, by the bed, alone. All its appeal is lost because you've set this in the square, in front of everyone. This might be effective, but it doesn't captivate me any more. And is it indeed possible to imbue the libretto with what moved me to tears last time I read "Undina"? I'm talking about when, during the knight's burial, she transformed into a stream and encircled the grave, so as never to part from his precious remains. In a word, I want to say that despite all your skill, "Undina", i.e. the one that excites and touches me, is impossible on stage. And as for the conventional, operatic, more or less prosaic "Undina", then indeed I've already written an opera on this subject, and this is the principal reason why I cannot take it on again as a subject for an opera. In the [...] "Undina" that I once wrote some things were, I believe, very heartfelt and successful, and so if I started to write again, these feelings would not come afresh. At the other extreme, some things were disgustingly bad, for example: "Everything has long been ready at the chapel, the marital wreathes already await us." Indeed some of it was awful — even now it's even a bit off-putting for me to think about the scene of the feast. There is much more that could be said, but it would be better if I speak to you personally, and for now I'll just say that I don't feel the necessary elevation of spirit required for a large new work. For God's sake, do try to find me, or devise yourself, a subject that isn't fantastic — something like Carmen and Cavalleria rusticana. Now don't you think you've done enough with the scenario as it is? Do you really have to write verses for Rachmaninoff? Why not simply let someone else versify your scenario for him. Please, my dear fellow, don't be angry with me and don't feel upset. I hug you tightly. П. Чайковский I'll send the scenario to Rachmaninoff.