Letter 783

Date	9/21 March–11/23 March 1878
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Clarens
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1160)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 389–390 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 155–156 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 166–167 (abridged) Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 152–153 (English translation; abridged)

Text and Translation

The ellipses (...) indicate parts of the letter which have been omitted from all previous publications of this letter, and which it has not yet proved possible to restore from other sources.

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Четверг, 21/9 м[арта] 1878 Толичка! День так наполнен, что я только вечером нахожу возможность писать письма, а так как сегодня (я пишу в субботу) мне предстоит разом несколько писем, то буду тебе писать коротко. Прости. Погода чудная. После обеда ходили гулять в Веве по новой прелестной дороге. Возвратились по железной дороге. Играли в 4 руки и со скрипкой. За ужином ужасно хохотали. Мы очень подружились с нашими двумя дамами. Они оказываются презабавными. Пятница, 22/10 м[арта] 1878 Был с утра немножко нездоров; у меня была ревматическая боль в ногах, значительно напугавшая, тем более что и аппетита не было. Я сейчас вообразил, что начинается серьёзная и опасная болезнь. После обеда Модест, Котек и Коля поехали кататься на лодке, а я пошёл лечить свои ноги солнцем. От нравился в Montreux, сел около церкви на солнце и просидел довольно долго; возвратился домой новой дорогой, идущей высоко, параллельно с нижней. Чудный день! Цветов масса; деревья зеленеют. Солнце помогло, и я пришёл домой совершенно здоровый. Смотрел с нашего балкона на дивный заход солнца и глубоко наслаждался. Вечером писал письмо к H[aдeждe] Ф[иларетовне] и читал Jacolliot, который сделался теперь моим любимым писателем. Суббота, 23/11 Погода опять ужасная. Дождь и снег идут без конца. Начал писать Andante скрипичного концерта. Модя получил твоё письмо и очень огорчился, что и Шармеру и Годену он ещё так много должен. Он воображал, что меньше. Занимаясь, слушал, как в соседней комнате Алёша возился с Marie. Представь себе, что эта очаровательная девушка влюблена в Алёшу; каждый день на его аспидной доске пишет ему по-французски изъяснения в любви, и у них идёт какая-то таинственная возня. Однако ж я ни за что не допишу [...]. После обеда занимались музыкой. [...] Теперь сообщу тебе мысль, которая мне пришла в голову. Очень мне хочется видеть тебя. Не найдёшь ли ты возможным приехать на святую в Каменку? Подумай об этом, мой милый. Ты меня несказанно бы осчастливил этим. Отвечай мне на этот вопрос поскорее, а также и на следующий. У знай, пожалуйста, у специалиста: сколько времени нужно для получения развода, трудно ли это, где мне нужно хлопотать об нем: в Питере или в Москве, не думаешь ли, что я должен все это покончить до моего возвращения окончательного в Москву к сентябрю? Что касается согласия А[нтонины] И[вановны], то в нем я не сомневаюсь, ибо нужно быть уж совсем идиоткой, чтобы не ухватиться руками и ногами за это предложение. Жду с нетерпением твоего письма. В заключение прошу тебя опять: приезжай на святую в Каменку, если хочешь сделать меня счастливым. Целую тебя. П. Чайковский

Thursday, 21/9 March 1878 Tolichka! My day is so full that I can only find the opportunity to write letters in the evening, and since today (I'm writing on Saturday) I have several letters to write at once, then I'll only write to you in brief. Sorry. The weather is wonderful. After lunch we went for a walk to Vevey along the lovely new road. We came back on the railway. We played 4 hands and with a violin. We laughed heartily at dinner. We became very friendly with our two ladies. They turned out to be good fun. Friday, 22/10 March 1878 I was a little unwell in the morning; I had rheumatic pain in my legs, which alarmed me considerably, the more so because I had no appetite. I immediately imagined that this was the start of a serious and dangerous illness. After lunch, Modest, Kotek and Kolya went boating, and I want to treat my legs with the sun. It was nice in Montreux, and I sat down near the church in the sun for quite a long time; I returned home along the new road, which runs high above and parallel to the one below. It was a wonderful day! There were masses of flowers, the trees were turning green. The sun worked, and I came home completely well. I watched the heavenly sunset from our balcony with profound enjoyment. In the evening I wrote a letter to Nadezhda Filaretovna, and read Jacolliot, who has now become my favourite writer. Saturday, 23/11 The weather is awful again. It snows and rains without end. I started to write the Andante of the Violin Concerto. Modya received your letter, and was very upset that he still owed so much to both Charmer and Gaudin. He imagined it was less. While working, I heard Alyosha and Marie fumbling in the next room. Just imagine that this charming girl is in love with Alyosha; every day on his slate board she writes declarations of love for him in French, and they have some sort of goings on. However, I'll never finish writing [...]. After dinner we practiced music. [...]. Now I'll tell you the thought that came into my head. I want to see you very much. Wouldn't you find it possible to come to Kamenka for Easter? Think about it, my dear fellow. You would make me inexpressibly happy with this. Answer me this question quickly, as well as the following one. Please find out from a specialist how long it takes to obtain a divorce, whether it's difficult, where do I need to attend to it: in Piter or in Moscow, and could all this be accomplished before my eventual return to Moscow in September? So far as Antonina Ivanovna's consent is concerned, then I have no doubts, because you would have to be a complete idiot not to grasp this proposal with both hands. I'm looking forward to your letter. In conclusion, I aak you again: come to Kamenka for Easter if you want to make me happy. I kiss you. P. Tchaikovsky