Six Romances, Op. 25

Tchaikovsky's Six Romances (Шесть романсов), Op. 25 (TH 97 ; ČW 226-231) were written in February and March 1875 for the Saint Petersburg publisher Vasily Bessel.

Instrumentation

Scored for high voice (Nos. 2, 3, 4), medium voice (Nos. 1, 6), or low voice (No. 5), with piano accompaniment.

Movements and Duration

1. Reconciliation (Примиренье)
   Moderato quasi Andante (G minor, 76 bars).
2. As Over the Burning Ashes (Как над горячею золой)
   Allegro con spirito (B minor, 74 bars).
3. Mignon's Song (Песнь Миньоны)
   Allegro moderato (E-flat major, 82 bars).
4. The Canary (Канарейка)
   Moderato (G minor, 58 bars).
5. I Never Spoke to Her (Я с нею никогда не говорил)
   Andante semplice (A major, 55 bars).
6. As They Kept Saying: "Fool" (Как наладили: «Дурак»)
   Allegro giocoso (G minor, 55 bars).

Texts

1. Nikolay Shcherbina (1821–1869), from his poem of the same name (1848):

О, засни, моё сердце, глубоко! Не буди — не пробудишь, что было, Не зови, что умчалось далёко, Не люби, что ты прежде любило...   Пусть надеждой и лживой мечтой   Не смутится твой сон и покой! Для тебя невозвратно былое, На грядущее нет упованья... Ты не знало в блаженстве покоя, Успокойся ж на ложе страданья,   И старайся не помнить зимой,   Как срывало ты розы весной! О, засни, моё сердце, глубоко! Не буди — не пробудишь, что было, Не зови, что умчалось далёко, Не люби, что ты прежде любило...   Пусть надеждой и лживой мечтой   Не смутится твой сон и покой,   Не смутится твой сон и покой!   И старайся не помнить зимой,   Что срывало ты розы весной!

2. Fyodor Tyutchev (1803–1873), from an untitled poem (1830?):

Как над горячею золой Дымится свиток и сгорает, И огнь сокрытый и глухой Слова и строки пожирает: Так грустно тлится жизнь моя И с каждым днём уходит дымом; Так постепенно гасну я В однообразьи нестерпимом... О, небо, если бы хоть раз Сей пламень развился по воле, И, не томясь, не мучась доле, Я просиял бы и погас!

3. Fyodor Tyutchev — a translation (c. 1851) from the German of Kennst du das Land?, in book 3 of the novel Wilhelm Meisters Lehrjahre (1795) by Johann Wolfgang von Goethe (1749–1832):

Ты знаешь край, где мирт и лавр растёт, Глубок и чист лазурный неба свод, Цветет лимон и апельсин златой, Как жар, горит под зеленью густой?...   Ты знаешь край? Ты знаешь край?   Туда, туда, туда с тобой   Хотела б я укрыться, милый мой!...   Ты знаешь край? Туда с тобой   Хотела б я укрыться, милый мой! Ты знаешь высь, с стезёи по критизнам, Лошак бредёт в тумане по скалам, В ушельях гор отродье змей живёт, Гремит обвал и водопал ревёт?...   Ты знаешь путь? Ты знаешь путь?   Туда, туда и нам с тобой   Проложен след: уйдём, властитель мой!   Ты знаешь путь? Туда и нам   След проложен: уйдём, властитель мой! Ты знаешь дом на мраморных столбах, Сияет зал и купол весь в лучах; Глядят кумиры молча и грустя:   «Что, что с тобой, бедное дитя?»   Ты знаешь дом? Ты знаешь дом?   Туда с тобой уйдём, родитель мой! Ты знаешь край, где мирт и лавр растёт, Глубок и чист лазурный неба свод, Цветет лимон и апельсин златой, Как жар, горит под зеленью густой?...   Ты знаешь край? Ты знаешь край?   Туда, туда, туда с тобой   Хотела б я укрыться, милый мой!...   Ты знаешь край? Туда с тобой   Хотела б я укрыться, милый мой,   Милый мой!

4. Lev Mey (1822–1862), from his poem of the same name (1859):

Говорит султанша канарейке: «Птичка! лучше в тереме высоком Шебетать и песни петь Зюлейке, Чем порхать на Западе далеком? Спой же, спой же мне про заморе, певичка, Спой же, спой же мне про Запад, непоседка! Есть ли там такое небо, птичка, Есть ли там такой гарем и клетка? У кого там столько роз бывало? У кого из шахов есть Зюлейка — И поднять ли так ей покрывало?» Ей в ответ щебечет канарейка: «Не проси с меня заморских песен, Не буди тоски моей без нужды: Твой гарем но нашим песням тесен, И слова их одалискам чужды... Ты в ленивой дрёме расцветала, Как и вся кругом тебя природа, И не знаешь — даже не слыхала, Что у песни есть сестра — свобода.»

5. Lev Mey, from his poem Octaves (Октавы) (1844):

Я с нею никогда не говорил, Но я искал повсюду с нею встречи, Бледнея и дрожа, за ней следил. Её движенья, взгляд, улыбку, речи Я жадно, я внимательно ловил, А после, я убегал от всех далече, Её в мечтах себе я представлял, Грустил, вздыхал, томился, и ревновал! Не рассказать—что делалось со мною. Не описать волшебной красоты... Волшебной красоты не описать! С весенним солнцем, с розовой зарёю, С слезой небес, упавшей на цветы, С лучем луны, с вечернею звездою В моих мечтах слились её черты... В моих мечтах слились её черты... Я помню только светлое виденье, светлое виденье, Мой идеал, отраду и мученье, Мой идеал, отраду и мученье!

6. Lev Mey, from his poem Song (Песня) (1860):

Как наладили: «Дурак, Брось ходить в царев кабак!» Так и ладят всё одно: «Пей ты воду, не вино; Вот хоть печке поклонись, Хоть у быстрой поучись.» Уж я к реченьке пойду, С речкой речи поведу: «Говорят мне: ты умна, Поклонюсь тебе до дна, Научи ты, как мне быть, Пьянством люда не срамить? Пьянством люда не срамить? Как в тебя, мою реку, Утопить змею-тоску? А научишь — век тогда, Исполать тебе, вода, Что отбила дурака От Царева кабака!»

In Mignon's Song (No. 3) and I Never Spoke to Her (No. 5), Tchaikovsky made minor alterations to the texts.

Composition

The first reference to the projected romances occurs in Tchaikovsky's letter to Vasily Bessel of 9/21 November 1874: "I shall certainly write the romances, but do not rush me. I am again beginning to think about a new large-scale composition which, since I finished the piano score of the opera, has taken over all my thoughts. The romances will be written, assuredly, during the winter." . The "large work" mentioned was the Piano Concerto No. 1, and the opera—Vakula the Smith.

According to the dates on the manuscripts of the concerto, the draft was completed on 21 December 1874/2 January 1875, and the instrumentation on 9/21 February. In a letter to Modest Tchaikovsky of 13/25 February 1875, the composer reported that he had finished the piano concerto and was writing the Sérénade mélancolique, Op. 26 .

On 22 March/3 April 1875, Tchaikovsky wrote to Vasily Bessel: "I have sent you the romances, together with the proofs. What should I put as the opus number? Shouldn't it be 25?". In this same letter, Tchaikovsky enclosed his receipt for the 150 rubles he had been paid for the opus 25 set by Bessel .

Publication

They were published for the first time by Vasily Bessel in April 1875 . In 1940, they were included in volume 44 of Tchaikovsky's Complete Collected Works, edited by Ivan Shishov and Nikolay Shemanin.

Autographs

Tchaikovsky's manuscript scores of all six romances are now preserved in the Russian National Museum of Music in Moscow (ф. 88, No. 133) [view].

Recordings

See: Discography

Dedications

Most of the romances are dedicated to performers from the first production of the opera The Oprichnik in 1874.

1. Aleksandra Krutikova (1851-1919), mezzo-soprano, who performed the role of Morozova in the opera.
2. Dmitry Orlov (1842-1919), tenor, who premiered the role of Andrey.
3. Mariya Kamenskaya (1854-1925), mezzo-soprano.
4. Wilhelmina Raab (1848-1917), soprano, who portrayed Natalya in The Oprichnik.
5. Ivan Melnikov (1832-1906), baritone, who premiered Vyazminsky in the opera.

The manuscript score shows that Tchaikovsky originally considered dedicating Nos. 2 and 3 to Wilhelmina Raab, and No. 4 to Mariya Kamenskaya.

The romance As They Chanted: Fool (No. 6) carries no dedication.

External Links

• Internet Music Score Library Project (IMSLP) — downloadable scores