Letter 3059

Date	23 September/5 October 1886
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2068)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 301–302 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 463–464

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

23 сентября 1886 с[ело] Майданово Многоуважаемая и добрейшая Юлия Петровна! Давно не писал Вам и вследствие того от Вас давно не получал известий. Очень любопытно знать, переехали ли Вы в своё помещение, как здоровье Ваше, и как всем вам живётся? У меня всю вторую половину августа прогостил младший брат мой Модест, тот, который, если помните, воспитывает глухонемого юношу и вместе с тем пишет от времени комедии, из коих две шли на сцене. Теперь он написал свою собственную комедию, по-моему очень замечательную в своём роде, и, кроме того, переделал в драму повесть Потехина «Хворая». После его отъезда я очень много по делам бывал в Москве, и случалось по несколько дней проживать, причём я невероятно уставал и с наслаждением каждый раз возвращался в свой одинокий уголочек. Вчера снова пришлось быть в Москве по случаю приезда Антона Рубинштейна, приезжавшего на 101-е представление «Демона». Я был на спектакле. Хочется написать Вам про него, да боюсь, что вызову в Вас грустные чувства и бесплодные, к несчастью, сожаления о невозвратности прошлого. Однако ж не могу удержаться, чтобы не сказать, что любимец Ваш Хохлов, несмотря на все более и более заметный упадок голоса, был до крайности симпатичен и изящен в исполнении своей партии. Опера вновь обставлена другими декорациями и костюмами. Прежняя постановка мне более нравилась. После спектакля был ужин, данный артистами Рубинштейну. Ох, не люблю я эти торжественные ужины, спичи и тосты без конца, причём поневоле приходится отвечать на свой тост, а у меня болезненное отвращение к произнесению спичей. Присутствовал крайне антипатичный г. Майков и симпатичный Чаев, только что утверждённый в должности начальника репертуара. Возмущённый полученным мной тут же на ужине сведением, что Майков ведёт интригу против Альтани (которого я очень люблю), я произнёс энергический протест против этой низости и вызвал несколькими словами своими всеобщий восторг, так как артисты столь же любят Альтани, сколько ненавидят Майкова. Последний очень злобно посмотрел на меня и, вероятно, будет наносить мне неприятности при постановке «Черевичек». Где теперь Ипполит Васильевич? Мне давно уже хочется написать ему, что «Чародейка» уже инструментуется и что все до последней ноты уже сочинено. Да не знал, куда адресовать. Между прочим я пришёл к убеждению, что необходимо кое-что сократить. Проигравши всю оперу, я с ужасом узнал, что каждое из 4-х действий длится около часа. Это слишком длинно. Без него я не знаю, где и как сделать сокращения. Если он в Крыму и если Вы его увидите, потрудитесь все это передать ему. Адресую это письмо по старому адресу, в надежде, что оно во всяком случае дойдёт. Будьте здоровы, добрейшая Юлия Петровна! Всем Вашим шлю приветствия. Ваш П. Чайковский

23 September 1886 Maydanovo village Most respected and most kind Yuliya Petrovna! I have not written to you in ages, and therefore I have not heard from you in ages. I am very curious to know if you have moved into your own accommodation, how your health is, and how you are all living? I had my younger brother Modest staying with me for the whole second half of August, the one who, if you remember, is bringing up a deaf-mute youth, while writing comedies from time to time, two of which have been on the stage. Now he has written his own comedy, which in my opinion is very remarkable in its own way, and furthermore, he has adapted Potekhin's story "The Sick Woman" into a drama. After his departure, I spent a lot of time in Moscow on business, sometimes remaining there for several days, and I was incredibly tired, each time returning to my little corner of solitude with pleasure. Yesterday I was obliged to be in Moscow again, for the arrival of Anton Rubinstein, who had come for the 101st performance of "The Demon". I went to the performance. I want to write to you about it, but I fear that I will evoke sad feelings in you, and, unfortunately, futile regrets about the irrevocability of the past. However, I cannot help but say that your favourite Khokhlov, despite the increasingly noticeable decline of his voice, was extremely sympathetic and elegant in the performance of his part. The opera is newly furnished with different scenery and costumes. I preferred the previous production. The performance was followed by a supper given for Rubinstein by the artists. Oh, I am not fond of these formal suppers, speeches and toasts without end, and one inevitably has to respond to one's own toast, while I have a morbid aversion to giving speeches. The extremely unsympathetic Mr Maykov and the sympathetic Chayev, who has just been appointed head of the repertoire, were present. Outraged by intelligence I received right there at the supper, that Maykov was intriguing against Altani (of whom I am very fond), I vigorously protested against this baseness, and my few words caused general delight, since the artists love Altani as much as they loathe Maykov. The latter regarded me with fury, and will probably cause me trouble during the production of "Cherevichki". Where is Ippolit Vasilyevich now? I have long wanted to write to him that "The Enchantress" is already being orchestrated, and that everything down to the final note has already been composed. I do not know where to address him. Incidentally, I came to the conclusion that some cuts are essential. Having played through the whole opera, I found to my horror that each of the four acts lasts about an hour. This is much too long. Without him, I do not know where and how to make cuts. If he is in Crimea, and if you see him, kindly convey all this to him. I am addressing this letter to the old address, in the hope that it will reach you in any case. Keep well, most kind Yuliya Petrovna! I send greetings to you all. Yours P. Tchaikovsky