Letter 4410

Date	15/27 June 1891
Addressed to	Yuly Konyus
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	unknown
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 489 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-А (1976), p. 146–147
Notes	Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve

Text

Based on a handwritten copy in the Klin House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.

Russian text (original)

15 июня 1891 г[ода] г[ород] Клин, Моск[овской] губ[ернии] Милый, дорогой друг! Сейчас получил письмо Ваше и был прежде всего поражён удивлением, что Вы успели уже слетать в Нью-Йорк. Быстрота изумительная! Мне нравится решительность, смелость, энергия Ваша. Радуюсь, что Вы устроились в Америке, и надеюсь, что со временем и Эдуард Константинович одобрит Вашу решимость перебраться на время за океан. Известие же, что вместе с Вами приглашён Бродский, ещё усиливает мою радость. Бродский — один из симпатичнейших людей, с коими мне приходилось сталкиваться; я предвижу, что Вы с ним отлично уживётесь, притом — он прекрасный артист и, как квартетный исполнитель, самый совершенный из всех, мною слышанных, не исключая даже Лауба, который был слишком крупен для квартета. Но я отвлекаюсь в сторону. Всего больше меня занимает теперь вопрос, как кончилось Ваше берлинское пленение. Долго ли Вы ещё голодали? Приехали ли теперь в Останкино? Если б Вы дали себе труд написать, в какой гостинице остановились, — я бы сейчас же, на всякий случай, по телеграфу перевёл Вам деньги. До того мне жаль бедненького голодающего Франко-Руссо-Американца!!! Про себя пока скажу Вам, что я с неизъяснимым наслаждением вернулся в Россию, провёл очень приятную неделю среди родных в Петербурге, а затем приехал сюда и начал усердно заниматься частью коррек-турами, частью сочинением. Был в Москве и посетил французскую выставку, которая мне страшно понравилась. Мне хочется Вас видеть. Когда отдохнёте дома от всех Ваших пер-турбаций, — посетите меня, пожалуйста, или, если это Вам неудобно, устроим встречу в Москве. Но этот вопрос мы разрешим, когда я узнаю, приехали ли Вы и отъелись ли после берлинского голодания. Итак, прошу Вас, Жюль, напишите мне сейчас же, иначе я буду беспокоиться о Вас. Ментер и Сапельников в Лондон не поехали, ибо кто-то их уверил, что сезон нынче скверный. Они теперь в Иттере, и Вася тоже мечтает поехать в Америку. Я его очень поощряю в этом замысле и думаю, что он может иметь большой успех, не только артистический, но и материальный. Я мечтал в конце лета. отправиться погостить в Иттер. От Жоржа я получил в Нью-Йорке бесконечно милое и длинное письмо, в коем он с помощью приложенных письму документов и подробной истории своих отношений к Сафонову оправдывается от ужасного, возведённого на него обвинения. Письмо это очень тронуло и понравилось мне;' он очень возвысился в моем мнении. Жорж в общении с людьми очень робок, и потому я только из письма его узнал, насколько он умён, оригинален и какая у него милая, возвышенная, тонкая натура. Однако Ваш папаша — молодец! Каких он милых сынков себе сделал! Мне очень хочется ещё поболать с Вами, но сейчас едут на почту, да и заниматься пора. Обнимаю Вас, милый мой Жюль, от всего сердца. Ужасно буду рад по скорей получить известие, что Вы сыты. Кланяйтесь усердно отцу. Ваш, П. Чайковский