Letter 4945

Date	29 May/10 June 1893
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	London
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2025)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 619–620 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 541 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVII (1981), p. 106 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 543 (English translation)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Yuliya White

Лондон 10 июня Пожалуй, это письмо уже не застанет тебя в Питере. Прости, голубчик, что так лениво отвечаю на письма. Ей-Богу, нет возможности писать! Чертовская жизнь! Ни одной приятно минуты; только вечная тревога, тоска, страх, усталость, отвращение и т. д. Но теперь уж близок конец. Впрочем, справедливость требует сказать, что много милых людей и много всяческой ласки мне оказывается. Все будущие доктора кроме больного Грига съехались. Из них кроме Сен-Санса симпатичен Бойто. Зато Брух — омерзительная, надутая фигура. Послезавтра утром я еду в Кембридж и жить буду не в гостинице, а в отведённой мне квартире, у доктора Maitland'а, от коего имел любезнейшее пригласительное письмо. Всего проведу там одну ночь. В день приезда будет концерт и банкет, а на другой день церемония. В 4 часа все будет кончено, и я почти без остановки проеду в Париж. оттуда через Швейцарию в Тироль к Ментер и в Гранкино. Я, конечно, вполне одобряю твоё гощение в Оптиной пустыни и завидую даже, но где ты поместишься? Мне что-то кажется, что ты в Гранкино ещё при мне приедешь. Обнимаю, П. Чайковский

London 10 June I suppose that this letter won't find in Piter. Forgive me, golubchik, for my laziness in replying to your letter. My God, it's impossible to write! It's a hellish life! There's not a single pleasant moment; only constant worry, yearning, fear, tiredness, repugnance, etc. But the end is getting close now. To be fair, however, I must say that there are many nice people who have shown me much kindness. All the future doctors, except the poorly Grieg, have gathered. Of them all, besides Saint-Saëns, I found Boïto sympathetic. Then again, Bruch is a repulsive, pompous figure. The day after tomorrow I am going to Cambridge in the morning, and won't be staying in a hotel but rather in a flat allocated to me, at Doctor Maitland's, from whom I received a most kind letter of invitation. I will only be spending one night there. On the day of my arrival there will be a concert and a banquet, and the ceremony is on the following day. It will all be over by 4, and I'll set off for Paris almost immediately; from there I shall go via Switzerland to the Tyrol, to Menter and then on to Grankino. I am of course quite supportive of you visiting the Optina Monastery and I even envy you, but where would you stay? It seems to me that you'll be at Grankino while I'm still there. I hug you, P. Tchaikovsky